Надя решительно распахнула дверь в комнату Игоря. Брат сидел на кровати, на коленях его поблескивала новенькая шахматная доска с костяными фигурками – подарок будущего зятя будущему шурину.

– Это был Алексей? – строго спросила она.

Игорь кивнул с таким видом, будто в чем-то провинился перед сестрой.

– Зачем он тебе звонил? Узнать про свое самочувствие?

– Да нет… – промямлил Игорь. – Он был какой-то странный… Не в себе.

Надя с тревогой присмотрелась к брату:

– Ты тоже странный, неважно выглядишь. Наверное, переволновался вчера? Надо было нам с Лешей тебя как-то заранее подготовить.

– Да все в порядке, – Игорь посмотрел на сестру страдальческим взглядом.

Похоже, ей все-таки придется позвонить Алексею…

– Почини звонок. Замучился тебе стучать в дверь.

Алексей ввалился в квартиру архитектурного дизайнера-технолога и замер в ужасе. Что же так напугало уважаемого доктора? А то, что в первую секунду он решил, будто минувшей ночью его хрупкое сознание померкло от мозгового перенапряжения. Проще говоря – что он сошел с ума, вольтанулся, двинулся по фазе. Диагноз казался окончательным и сомнению не подлежащим.

Из дальней комнаты доносился знакомый с детства баритон телевизионного диктора Кириллова: … призывает весь советский народ еще теснее сплотиться вокруг руководящего ядра коммунистической партии Советского Союза, – отвешивал чеканные фразы Кириллов.

– Где я? Что со мной? – прошептал кардиолог.

И сразу успокоился, увидев смеющиеся глаза хозяина квартиры.

– Леха, это никакой не бред. И на дворе начало двадцать первого века.

Он провел визитера в большую комнату. В углу, мигая индикаторами, работал стереомагнитофон. -… верны идеалам марксизма-ленинизма, – продолжал зомбировать слушателей Кириллов.

– Откуда это у тебя? – Алексей пытливо посмотрел на приятеля.

Похоже, это не он сошел с ума, а ошалевший от вчерашней удачи архитектурный дизайнер-технолог.

– Мне в детстве родители магнитофон подарили, кажется, на четвертую или пятую годовщину с момента появления на свет, – пояснил Сергей. – Ну и я поназаписывал тогда с телевизора всю эту лабуду. Хорошо, что потом не стер. Знаешь, как мобилизует в трудные моменты?

Включишь, минут десять послушаешь и сразу хочется работать, работать… Как подумаешь, что мог бы сейчас жить при социализме, так мурашки по коже. Да за мой водяной дом меня бы упекли в дурдом, не то что в Венецию послать. Все-таки нам повезло в этой жизни, Леха, тот кошмар далеко позади.

Кириллова сменил звонкий голос захлебывающейся от счастья девушки:

– Да здравствует Первое Мая, день международной солидарности трудящихся в борьбе против империализма, за мир, демократию и социализм!

Дослушав до конца эту всеобъемлющую тираду, Сергей вырубил магнитофон, включил телевизор.

– Н-да, хороший способ поднять настроение, – пробормотал Алексей. – А меня в первом классе папик заставлял по воскресеньям смотреть «Служу Советскому Союзу!» Бывало, так хочется во двор, к друзьям-приятелям, мяч погонять, а посмотришь эту передачу – и за книжки, за учебники. Смерть как боялся попасть в Красную Армию.

– Это я из-за магнитофона твой стук не сразу услышал, – объяснил Сергей.

Он поймал себя на том, что оправдывается перед незваным гостем, и внутренне разозлился.