– А вы думали, что амазонка отдастся любому мужчине, который ее об этом попросит? – удивилась Регина.

– Я не просил. Ты попросила меня.

– Пустая болтовня, – фыркнула Регина. – В любом случае невежество не является оправданием. Захотев вступить со мной в половую связь, вы обязаны драться. Это единственно возможный благородный выход из ситуации. – Амазонка подняла свое оружие и шагнула вперед. – Отойди, Мириам.

Нэд выставил перед собой говорящий посох в надежде, что какая-нибудь оставшаяся искра магии превратит грозную амазонку в зайчика, сурка, медведя или дракона. В кого-нибудь не такого опасного, чтобы у него появился шанс выжить. Или в кого-нибудь очень опасного, чтобы не было позорно погибнуть.

Он не понимал, почему никто ему не помогает. Он был их командиром. Кто-нибудь должен был встать на его защиту, но солдаты только гикали и смеялись над его положением. Один лишь Фрэнк, стоявший в первом ряду, молчал. От его красного лица отлила вся кровь, и оно стало бледно-розовым. Людоед выглядел грустным и одновременно злым, хотя Нэд никак не мог понять, чем насолил Фрэнку.

– Это неповиновение! – крикнул Нэд, пытаясь заглушить гвалт.

Регина остановилась.

– Вообще-то нет. Если амазонка действует в соответствии с обычаями и законами своего народа, она имеет право убить солдата любого звания. Политика культурной терпимости Легиона это позволяет. А в соответствии с Кодексом поведения, насильственное деяние считается умышленным неповиновением, лишь когда кому-то нанесен непоправимый урон. Вроде как отрубить троллю руку. Это, конечно, не очень здорово, но рука всегда отрастает обратно, и дело обычно заканчивается только письменным выговором. А поскольку вы бессмертный, разницы между троллиной рукой и вашей жизнью почти нет.

– Но я не бессмертный.

Все солдаты разом замолчали. Нэд открыл свою тайну, хоть и не полностью.

– Это правда? – спросила Мириам.

Он обвел взглядом толпу. В глазах бойцов читалась жажда крови. Один лишь Фрэнк был бледен и суров.

– Как думаешь, зачем еще мне было прятаться в своем офисе последние несколько дней? Каждый раз, когда я выхожу на улицу, я умираю. Но больше мне помирать нельзя.

Среди обитателей Медной цитадели поднялся ропот. Из отрывков фраз Нэд понял, что многие ему не верят. А остальным по-прежнему было просто наплевать.

– Это ничего не меняет, – сказала Регина. – Вы высказали свое намерение. Теперь придется отвечать за свои слова.

Нэд хотел убежать, но повсюду его окружала густая стена солдат. Может, они расступятся, чтобы пропустить его. А может, и нет. В любом случае Регина настигнет и убьет его раньше, чем он успеет убраться достаточно далеко.

– Если я снова умру, – проговорил Нэд, – я уничтожу вселенную.

Внутренний двор стих. Потом тут и там послышался хохот, и вскоре уже вся Медная цитадель сотрясалась от смеха. Только Нэд, Регина, Мириам и Фрэнк стояли молча.

Регина закатила глаза.

– Ладно, Нэд, давайте с этим наконец покончим! Защищайтесь!

Было бы глупо умереть вот так. Нэд погибал очень много раз, и по крайней мере половина смертей были нелепыми. Но с другой стороны, он не мог допустить такой дурацкий конец вселенной.

Пускай гибель была неизбежна (другого выхода Нэд не видел), перед смертью он мог хотя бы сразиться. Он поднял говорящий посох в надежде на удар молнии, но эта надежда не оправдалась.

Мириам встала между Региной и Нэдом.

– Нет. Сперва вам придется его отбить. – Сирена провела мечом линию на земле. – У меня.

– Ты не имеешь права, – сказала Регина.

– Отнюдь.