Рукка налетел, но молния из посоха Нэда ударила демону в грудь, пробив ее насквозь. Задыхаясь, он упал на колено, однако этого было недостаточно, чтобы его уничтожить.

Нэд оттолкнул Мириам в сторону. Посох горел огнем, пока он вырастал, сравниваясь размером с Руккой. Серая негодная рука Нэда становилась светлее и светлее, достигнув ослепительной белизны, которая растеклась от плеча по всему телу. Многочисленные шрамы на его теле переплелись в ужасную черную сетку, а под этим покровом скрывались не мускулы и кости, но океан огней, цветов и очертаний не из этой вселенной, забранных под хрупкую иллюзию смертной оболочки.

Посох в его руке рос и менял очертания вместе с ним. Он свился в колючий изогнутый сук, дающий собственные побеги.

– Тебе не одолеть меня, Рукка, – произнес Нэд. – Даже с разнузданным самомнением императора демонов можно понять, что это бессмысленно.

Раны Рукки затянулись. Он встал во весь рост и ухмыльнулся.

– Да, но я знаю твою слабость.

Он вновь кинулся на Нэда. Наскок был настолько силен, что оба пролетели через всю цитадель и врезались в казарму. Строение рухнуло, засыпав их грудой камней. Энергетический разряд разнес в пыль большинство обломков, но часть их разлетелась со страшной скоростью. Отскакивая от мощных людоедов, они уложили нескольких людей и эльфов, оставив их без сознания. Особо громадная глыба угодила во Фрэнка. Людоед отбил ее кулаками, отчетливо услышав, как хрустнули сломанные пальцы, и крякнул.

– Фрэнк, ты как? – спросила Регина.

– Ерунда.

Нэд и Рукка поднялись, не разжимая смертельных объятий. Они сражались за посох, который трещал от избытка энергии, вытягивая силы из обоих соперников. Рукка двумя когтистыми лапами ухватил Нэда за горло, и Нэд упал на колени.

Мириам выдернула меч из рук подвернувшегося трупа.

– Давайте, – прохрипела она. – Мы должны ему помочь.

Фрэнк и Регина изготовились к бою.

Колонна малинового тумана выросла на их пути. Оттуда раздался голос:

– Нет. Вам не сделать больше, чем вы уже сделали.

Туман сгустился в фигуру Красной Богини. Она уже не была знакомой им скрюченной каргой. Теперь она предстала юной и высокой, разительно тонкой и угловатой.

– Пришло время узнать, готов ли Нэд.

– Готов к чему? – спросила Регина.

Красная Богиня улыбнулась.

– Готов стать собственным хранителем.

Опустошитель взревел. Посох ослепительно сверкнул, и Рукка, кувыркаясь и завывая, подлетел высоко в воздух. Он не переставал вопить, пока не рухнул в лесу милях в двух от цитадели.

Безумный Опустошитель покосился на Красную Богиню.

– Как видно, ты не позабыла, чем являлась.

В голосе его была отчужденность, не хватало чего-то, присущего Нэду, неуловимого, но в то же время вещественного.

– Космическое равновесие, вынуждавшее нас обоих спать, было нарушено. Ты помнишь, кто ты такой, так же, как и я. Ты проснулся, и я проснулась. Таков естественный ход вещей, природа древней магии.

– Я помню, – произнес Опустошитель. – Как помню и то, что даже твоя сила не сравнится с моей.

Она кивнула.

– Ты непревзойденный разрушитель. Равных тебе нет.

Опустошитель нахмурился. Потом, не сказав ни слова, поднялся в воздух следом за Руккой.

– Ведь он победит, правда? – спросила Мириам.

Богиня кивнула.

– Вне всякого сомнения.

– Отчего мне тогда так тревожно? – спросила Регина.

Континент содрогнулся, когда Нэд соприкоснулся с землей, и гул от столкновения богов заставил подумать, что Медная цитадель тотчас превратится в руины.