Наконец, когда маги обессилели, их удалось заманить в серебряные клетки, где и сидят они в заточении по сей день, А-Ладин в Навь-Городе, а Би-Ладин в Черной темнице герцогства Тора-Бора.

Я, доблестный рыцарь, понимаю, что это история древняя, путанная, может быть, даже и присочиненная для забавы благородных людей — никто не знает ни герцогства Тора-Бора, ни этих магов, А-Ладина и Би-Ладина, но как знать, вдруг крупицы правды есть и в этой истории?

— Серебряная комната?

— Я думаю о другом, — тут кадет понизил голос до еле слышного. — Вдруг в прошлом было восстание магов? Не одного безумца, пусть и могущественного, как Черного мага Ин-Ста, но целая война? И та древняя комната, о которой говорила досточтимая леди Панночка, — еще с тех времен?

— Любопытная версия.

— И боится Навь-Город не неведомых существ измерения Зет, а магов.

— Будем держать в уме и эту возможность, кадет, — поощрительно сказал Фомин. Пусть молодежь дерзает. На самом же деле во всемирный заговор магов верил он слабо. Маги — что медведи, матерые друг друга не терпят и оттого к союзам не склонны. Лига Магов — скорее бюрократический орган, цеховой союз, способный защищать магов, прогневавших нанимателей (а иногда — нанимателей, прогневавших магов), устанавливать расценки в зависимости от репутации мага, взимать с них долю для магов бедствующих, магов с иссякшей силой, их чад и домочадцев, буде такие объявятся, а также для развития самой Лиги Магов.

Правда, многие в Крепости считают, что Лига Магов — организация фасадная, представительская, а есть и другая организация, ведомая исключительно магам, да не всяким, а достигшим определенного градуса силы. Так ли это, нет — рассуждать можно до очередного потопа. Но что встречаются маги силы превеликой — сие есть факт неопровержимый. Чего стоил Ин-Ста, а будь их два-три в союзе… Не худо бы и в Крепости серебряный зал завести. Мало ли что…

— Быть может, ты все же отдохнешь? — предложил он кадету.

— С вашего позволения, доблестный рыцарь, я лучше почитаю. Поспать-то можно будет и потом. — Туун-Бо действительно не хотел спать. А в свитках — как знать. Иногда в них указан путь к золотым шпорам.

— Читай, читай… — Фомин и сам бы рад чего-нибудь прочесть. Наставление по борьбе с неведомой силой, к примеру. Только его прежде написать нужно.

Он поймал себя на том, что идет крытым переходом. Инстинктивно кажется, будто крыша и стены могут оберечь, обезопасить. От чего?

Эконом над златом не чах, напротив, набирался сил. И потому расставаться с сокровищами не спешил. Рачительность считал первой заповедью рыцарства, благоволил к тем, кто пополнял кладовые разными полезными в хозяйстве мелочами, и сердился на транжир, пытавшихся мелочи эти у него выпросить.

— Как дела? — спросил Панин, явно гадая, пришел ли Фомин пополнить фонды или покуситься на них.

— Как у нас с серебром? — вопросом на вопрос ответил Фомин.

— С серебром как всегда. Принес? — с надеждою спросил Панин, но с надеждою нарочитой, обреченной.

— Нет. Да ты не переживай, мне не на вынос, все тут останется, в Крепости. Нужно бы зал оборудовать — экранировать серебряной сетью.