— Совсем наоборот, обычные, — запротестовал Лугин. — Это вы необыкновенные! Если судьба мне выжить, после войны буду детям рассказывать, что довелось воевать вместе с пришельцами из будущего!

— Не поверят! — остудил его пыл Пауль. — А то и в «желтый дом» загремишь за такие разговоры. Лично я, уж если доживу, буду помалкивать.

После паузы Лугин пробормотал:

— Командир, я вот что сейчас подумал… Мы же на связь так и не вышли. А сегодня за полчаса до полуночи должны были радировать о выполнении задания… Последний срок.

— За нас, наверное, уже доложили. Из Индии.

— Это понятно. Но я так рассудил: если мы на связь не вышли, значит, нас считают погибшими и на нас не рассчитывают, верно?

— Ну, верно.

— И если нам поставили жесткие условия по времени, значит, после полуночи командованию уже все равно, выполнили мы задание, или нет.

— Ты хочешь сказать, что в Омске примут контрмеры?

— Думаю, уже приняли. Вот будет жарко, если нам в костерок сверху товарищ Берия подарочек сбросит!

— Ерунду ты мелешь, Лугин. Брянск — город советский, и, несмотря на то, что временно оккупирован, ядерной мишенью быть не может!

— Может, и ерунду, только ничего другого в голову не приходит.

— А мне кажется, Лугин прав! — забеспокоилась Хельга. — Ваши командиры постараются обезопасить себя…

— Да что вы, в самом деле! — обиделся Пауль. — Говорю вам, этого не может быть! У нас не та страна…

Лугин хотел что-то возразить, но в это время на краю поляны возник большой темный силуэт. Хельга, видевшая в темноте, как кошка, сразу поняла, кто это, и закричала:

— Алекс, опасность! Мнеморг!

Хронопилот проснулся мгновенно, будто и не спал. Пауль и Лугин тоже вскочили на ноги, тишину вспорола автоматная очередь.

Темный силуэт надвигался. Мнеморг был безоружен. На его вечно бесстрастном лице появилась зловещая улыбка. Пули не могли причинить ему вреда, а иного оружия, кроме допотопных автоматов, он здесь не видел. Эти люди были неопасны, но Дик Секонд хотел расправиться со всеми разом и обязательно голыми руками, чтобы заглушить досаду от первой неудачной попытки.

— Алекс, живо в гравилет, я прикрою! — крикнула Хельга, и хронопилот без возражений повиновался. Слишком явной и предсказуемой была опасность.

Расстреляв каждый по обойме и поняв бесплодность своих попыток, Пауль и Лугин смело бросились навстречу мнеморгу, но он одним движением сбил с ног обоих и нанес первый удар Хельге. Мощный кулак просвистел над самой головой. Хельга вовремя уклонилась. Но в следующую секунду она в полной мере смогла оценить силу робота-убийцы. Это был не кулак, а кувалда, обладающая инерцией локомотива. Хельга упала навзничь и, уходя от следующего удара, который мог стать роковым, откатилась в сторону, тут же вскочила на ноги.

Хельга уже имела опыт борьбы с мнеморгом. Она знала, что тело этого монстра может быть податливым, как студень, упругим, как резина, и твердым, как сталь. Важно только поймать момент, когда робот пребывает в полужидком состоянии — тогда он наиболее уязвим. Его можно расчленить, деформировать, и это даст шанс уйти от преследования хотя бы на время.

Хельга была необыкновенно подвижна, она включила одновременно программы танца и борьбы, умело сочетала вальс и кун-фу. Такая тактика была ее главным преимуществом в рукопашной схватке. Быстро перейдя в контратаку, Хельга провела серию ударов, которые хоть и не устрашили монстра, но все же заставили его вернуться в состояние студня. Хельга почувствовала, как плоть мнеморга внезапно стала податливой, как масло.