|
Обычно их гонит страх — учащенное сердцебиение, головокружение во время игры в теннис или бадминтон, вроде этого. Я прописываю им умеренную успокоительную диету, от которой они теряют от двух до пяти фунтов в неделю в течение пары месяцев. Таким образом ты можешь потерять от шестнадцати до сорока фунтов без мучений и напряжений. Отлично. Но получается, что большинство обычно теряет намного больше. Они следуют моим рекомендациям, но теряют больше веса, чем можно объяснить диетой. Словно некий часовой в организме, который спал многие годы, вдруг просыпается и начинает вопить: «Пожар!» Метаболизм сам подстегивает себя… потому что часовой приказывает ему эвакуировать лишние фунты до того, как сгорит целый дом.
— Ладно, — пробормотал Халлек. Его почти убедили. В этот день он взял выходной и теперь больше всего хотел пойти домой и рассказать Хейди, что все в порядке, отвести ее наверх и заняться любовью, пока солнце светит в окна их спальни. — Мне все понятно. Хьюстон встал и проводил его до дверей. Халлек с умеренным удивлением заметил у доктора под носом следы белого порошка. — Если станешь и дальше терять вес, мы проведем всю серию анализов на метаболизм, — сказал Хьюстон. — Я невольно мог навести тебя на мысль, что от этих тестов никакой пользы, но иногда они много могут показать. И все же я сомневаюсь, что нам придется этим заниматься. Мое предположение: ты сам по себе перестанешь худеть. Пять фунтов на этой неделе, три на следующей, еще один через неделю. А потом ты встанешь на весы и обнаружишь, что набрал фунт-другой. — Ты меня успокоил, — сказал Халлек и крепко пожал ему руку. Хьюстон самодовольно улыбнулся, хотя всего лишь представил Халлеку негативы: нет, мы не знаем, что неправильно с Халлеком, но это не рак. — Для этого мы тут и сидим, Вилли! Вилли пошел домой к своей жене.
— Он сказал, что с тобой все в порядке? Халлек кивнул. Она обняла и крепко прижала к себе. Он почувствовал соблазнительную упругость ее бюста на своей груди. — Может, пойдем наверх? Она игриво посмотрела на Вилли. — Бог мой, с тобой действительно все в порядке! — Можем поспорить… Хейди поднялась наверх. Они великолепно потрахались. Едва ли не в последний раз… Потом Халлек заснул и увидел сон.
Глава 7 Сон с птицей
Цыган превратился в огромную птицу — стервятника со сгнившим клювом. Он летал над Фэрвью и ронял вниз коптящую золу, похожую на сажу из труб. Она сыпалась у него из-под крыльев. «Худей!» — каркал цыган-стервятник, паря над лугом, пригородным клубом, над «Кота-Еста» — сравнительно хорошим итальянским ресторанчиком Фэрвью, над публичной биолиотекой, современным зданием со стеклянными стенами, удаляясь к соляным болотам и заливу. «Худей!» — всего одно слово, но этого оказалось достаточно. Все в этом зажиточном городе, расположенном в сердце страны Джона Чивера, все в Фэрвью умирали от голода. Вилли шел по главной улице — очевидно невидимый (логика снов, в конце концов это и требуется от сна) и ужасался последствиям проклятия цыгана. Фэрвью превратился в город, заполненный оставшимися в живых после освобождения концлагеря. Большеголовые младенцы с крошечными телами визжали в дорогих колясках. Две женщины в дорогостоящих платьях, сшитых на заказ, спотыкаясь и пошатываясь, выбрались из мороженицы. Их лица — только скулы и выступающие надбровные дуги, поверх которых натянута блестящая, как пергамент, кожа. Декольте платьев соскользнуло с обтянутых кожей костей в отвратительной пародии на соблазн. Вот шел Майкл Хьюстон. Его тонкие, как у пугала, ноги заплетались. |
