— Мы оплатим и лабораторные исследования, — наконец сказал один из них таким тоном, чтобы всем стало ясно — это их последнее предложение.

— Я уезжаю, — сказал Вилли. Он говорил вполне спокойно, но заметил, что они наконец поверили ему. Вероятно, удивительное спокойствие, звучавшее в его голосе, убедило их, что тут дело не в деньгах. Врачи решили, что Халлек бесспорно безумен.

— Но почему? Почему, мистер Халлек?

— Потому что, — сказал Вилли. — Хотя вы думаете, что можете помочь мне… э… вы не в состоянии это сделать.

По дороге домой Халлек остановился у табачной лавки и купил пачку Честерфильда. Первые три затяжки вызвали такое головокружение и тошноту, что он выбросил пачку.

— Для начала хватит, — сказал он, смеясь и плача одновременно. — Вернемся к прерванному занятию.

Глава 14

Вес 156 фунтов

Линды дома не было.

Хейди, у которой обычные морщинки вокруг глаз и в уголках рта стали теперь глубокими от напряжения (она дымила, как паровоз, — как увидел Вилли, один Вантидж 100 за другим) сказала Халлеку, что отослала Линду к тетке в Вестчестер.

— Я сделала это по двум причинам, — объяснила Хейди. — Во-первых… ей нужно отдохнуть от тебя, Вилли. От того, что с тобой происходит. Она ведь с ума сходит от беспокойства. Дошло до того, что я не смогла убедить ее, что это не рак.

— Ей следует пообщаться с Гари Россингтоном, — пробормотал Вилли, заходя на кухню, чтобы приготовить кофе. Ему срочно требовалась чашка крепкого и черного кофе без сахара. — Похоже, у них обнаружилось духовное родство.

— Что? Я тебя не слышу.

— Не обращай внимания, просто дай мне выпить кофе.

— Она не могла спать, — Хейди беспокойно выкручивала пальцы. — Ты это понимаешь?

— Да, — ответил Вилли, и он действительно понимал… Но все равно чувствовал, будто где-то внутри него засел острый шип. Он задумался, понимает ли Хейди, что ему сейчас требуется присутствие Линды, как части его душевной поддержки. Но часть системы или нет, он не имеет права лишать Линду уверенности, ее психологического равновесия. Здесь Хейди права. Она права, несмотря на то, как это тяжело для него.

Вилли снова почувствовал, как ненависть снова вспыхивает в его сердце. Мамочка отправила дочку к тетушке, как только Вилли позвонил и сказал, что едет домой, потому что пугало-папочка уже в дороге.

«Почему в тот день она это сделала? Почему тебе приспичило выбрать именно тот день?»

— Вилли? Ты себя хорошо чувствуешь? — ее голос был странно нерешительным.

«Боже! До чего тупая сука! Смотрит на Невероятно Худеющего человека и все, что может ей прийти в голову, это спросить, хорошо ли он себя чувствует?»

— Да так. А что?

— Ты только что выглядел так… странно.

«Во как! Странно? Почему в тот день, Хейди? Почему ты выбрала именно тот день и час, чтобы забраться мне в штаны, после стольких лет целомудренных сношений в темноте?»

— Ну, как я полагаю, теперь я всегда чувствую себя несколько странно, — ответил Вилли, думая: «Ты должен прекратить это, дружок. Никакого смысла. Очень трудно, когда она вытягивает одну сигарету за другой, и выглядит при этом прекрасно… Но все-таки надо остановиться, Вилли».

Хейди отвернулась и затушила сигарету в хрустальной пепельнице.

— Второе заключается в том, что ты скрываешь от меня что-то. Что-то связанное с этим.