– Зак? – спросила Ирка.

– Умер в прошлом году. От старости. – Я действительно помнил это. Предчувствуя свою смерть, он с собачьей деликатностью хотел уйти со двора и начал рыть замерзшую землю под воротами. Он углубился всего на несколько сантиметров, на большее не хватило сил и времени. Я нашел его утром, уже окоченевшего; начинался снегопад, снежинки падали на него и не таяли.

Ирка коснулась губами моей щеки. Ее присутствие было для меня и лекарством, и надеждой.

Мы сидели в гостиной, отделанной панелями из светлого дерева. Через открытые французские окна лился солнечный свет, и в воздухе носились ароматы цветущего сада. Часы шли медленно, как будто время тоже наслаждалось покоем. Мы говорили о том, куда бы пойти или поехать завтра. Потом начали вспоминать общих знакомых.

– Как там Давид? – поинтересовалась Ирка.

А в самом деле – как? Я вдруг понял, что не знаю. Я даже не мог осознать, с какого момента начинается провал в памяти. Я помнил, что должен был попасть на маяк, но не помнил зачем. Несмотря на близость Ирины, меня охватило жуткое чувство: с одной стороны, утрачивая воспоминания, утрачиваешь жизнь; с другой – теперешняя идиллия была под угрозой; что-то, пока неразличимое, ворочалось в темноте будущего и приближалось, чтобы разрушить долгожданную гармонию. Неоконченное дело и неоплаченный долг наваливались тяжелым бременем; мне показалось, что потолок стал ниже, а снаружи доносится какой-то визг. Этот нестерпимый звук становился все громче, и в определенный момент из стены прямо передо мной появился огромный вращающийся диск. Он разрезал пополам камин, стоявшие на каминной полке часы, картину над ними, и вскоре уже вгрызался в потолочную балку…

Я потянулся к Ирине, чтобы взять ее за руку и увести из дома, но обнаружил, что ее нет рядом. В тот же миг на меня обрушилась крыша… нет, невесомая темнота, свист пилы перешел в звон будильника, и я проснулся в номере мотеля «Роза ветров».

Зак сидел рядом с кроватью – его голова находилась вровень с моей – и смотрел на меня с укоризной: мол, что же ты, старик, себе думаешь? Я пока ни о чем не думал. Главное, что у меня еще был шанс добраться до маяка, а значит, я смогу ответить на вопрос «Как там Давид?», когда мы встретимся с Иркой наяву.

8

До тех пор пока все не испортил будильник-пила, сновидение было на редкость приятным и многообещающим. Жаль, не удалось досмотреть его до конца. Интересно, если бы не вмешательство извне, дошло бы у нас с Иркой до постели? Ведь все казалось таким реальным…

Между прочим, похмелья я не ощущал. И потому решил, что надо бы заглянуть перед отъездом в магазин и запастись «снотворным» на следующие несколько ночей. Учитывая, что первая бутылка досталась мне даром, я был готов потратиться. В конце концов, в дальнейшем можно сэкономить на еде.

Я выпустил Зака на прогулку, а сам собрал вещи и забросил сумку в «патрол». Дождь прекратился, но небо по-прежнему было затянуто облаками. Я зашел в офис менеджера и уладил формальности с равнодушно-молчаливым Олафом, который, как я успел заметить, до моего появления смотрел на компьютере «Пиратов Карибского моря».

Магазин был открыт круглосуточно. Я снова оказался единственным клиентом, только вместо вчерашнего продавца за прилавком дремала перезрелая девица с расплывшимися формами и фиолетовыми губами. С первой же секунды стало очевидно, что мое появление неуместно и я ее сильно раздражаю. Вопрос «И что тебе, старперу, не спится?» так ясно читался на ее скривившейся физиономии, что полезнее всего для моих нервов было бы сразу развернуться и отчалить. Но я еще не вполне избавился от дурацкого заблуждения, что торгующие хоть немного заинтересованы в продажах.