— Гал, что тут случилось?

— Ничего особенного. Тэр Салзар показывал мне кое-какие плетения…

— А тэсс Галла демонстрировала свои, — с гадкой улыбочкой вставил некромант. — И мы несколько увлеклись.

Погром в комнате явно свидетельствовал о степени этого увлечения.

— А твоя одежда?

— Ой, это было еще до того. У тебя нет вещей, сшитых с помощью магии? Стоят втридорога, а расползаются в один момент. Я зацепилась за ограду, и платье буквально стало трещать по швам. Хорошо, что встретила тэра Салзара, и он предложил мне свое гостеприимство.

Канарейки в герцогском дворце так не щебечут.

— Гал?

— Пойдем, я и так задержалась. Где-то тут были мои яблоки…

— Шоколад не забудьте, — вставил Ворон.

— О, да! Шоколад! Я вам так благодарна магистр, и за вашу доброту, и за ваши советы, и за урок, который вы мне преподали, — я всучила Сэлу пакет с покупками и подтолкнула парня к выходу. — И за тот последний щит, который я у вас срисовала, — продолжила я чуть тише. — И, конечно же, за шоколад!

— Мне тоже есть, за что сказать вам спасибо, тэсс Галла.

— Скажете при следующей встрече, магистр, — прошипела я. — Сейчас нам пора.

— Галла! — окликнул он меня уже в дверях. — Не лезьте в это дело. Я найду его, обещаю.

— Нет, магистр, — ощерилась я. — Я найду его. Он — мой.

Некромант вдруг вздохнул:

— Вам не кажется, что мы как-то неправильно начали этот разговор?

— Возможно.

— Гал, мы идем? — окликнул меня Сэл.

— Продолжим его в другой раз. Конечно, идем!

До самого скверика, в котором находился вход в портал, мы добирались молча. Прошли по широкой аллее, где на лавочках в обнимку сидели редкие парочки, дошли до выложенного цветными камнями круга.

— Галла, — Сэллер крепко сжал мое запястье, грозя добавить еще синяков. — Что у тебя произошло с этим типом?

— Сэл, я же все тебе…

— Я, по-твоему, совсем дурак?

— Сэл…

На мою попытку его успокоить он разразился гневной тирадой, с упоминанием драных хоров, всех известных мне разновидностей демонов и недоделанных некромантов. И резануло вдруг по ушам и по сердцу змеиное «шэк» — одно из тех резких саатарских словечек, что вставлял в минуты злости в свои монологи мой зеленоглазый эльф.

Я обещала никогда больше не плакать, но тогда я не знала всего, родной…

— Сэл…

Но слезы не потекли. Я просто уткнулась лбом в грудь растерявшегося парня и стояла так какое-то время, чувствуя на своем плече его теплую руку.

— Гал, скажи, ну пожалуйста, что там случилось? Он обидел тебя? Обидел? Ну хочешь, я вернусь и убью эту мразь? Только скажи…

Я несколько раз сморгнула, убеждаясь в отсутствии под веками позорной влаги, и подняла на друга глаза.

— Что? — насупился он еще сильнее. — Чему ты улыбаешься?

— Да так. Я только заметила, как ты вырос. Когда мы танцевали с тобой в новогоднюю ночь, ты был лишь чуть-чуть повыше меня, а теперь…

— Гал, не нужно со мной, как с ребенком.

— Но ты действительно вырос.

Только дети все еще растут, Сэл. Прости. И я не могу тебе ничего рассказать. Может быть позже, когда ты совсем уже вырастешь.

* * *

Старший наставник выслушал посетителя и нахмурился.

— Как вам вообще в голову пришло дать ей запись?

Магистр Салзар и сам уже не раз пожалел об этом.