— Левая? — удивился малыш. — Я же правша!

— Тем более. Правая рука мага зачастую бывает занята чем-то более материальным. Ну, попробуешь?

Мальчуган с шумом выдохнул. Расслабился, прикрыв веки. Солнце, лежа на линии горизонта, снова замедлило свое нисхождение. Сейчас!

Глаза открылись, рука взметнулась вверх, и в трех метрах от едва не завизжавшего от радости ребенка ровным светом вспыхнул правильной формы шар. Не шар — шарик. Но все же не рваное пятнышко.

— Получилось, — прошептал маленький маг, не отрывая взгляда, не опуская руки.

— Получилось! — в голосе незнакомца звучала искренняя радость. — Теперь попробуй подвигать его. Не резко. Не спеши, вот так.

Шарик-светлячок плавно подался вверх, после вниз, медленно описал широкую дугу вокруг ближайшего куста.

— Теперь погаси его. Просто разорви цепь.

Мальчишка с сожалением подчинился.

— И не раскисай. Вышло один раз — получится снова.

— Получится?

— А ты не веришь? Попробуй!

— Получилось! Опять получилось!

Мальчишка подпрыгивал от счастья, и висящий в воздухе шар подпрыгивал вместе с ним.

— Теперь я покажу ей! Она увидит и наконец-то поверит. Моя мама.

Мужчина понимающе кивнул. Замер казалось в нерешительности, но все же отважился:

— А ты не будешь против, если я пойду с тобой? Мне бы хотелось с ней… познакомиться.

— Познакомиться! — лопнул светящийся шарик. — Простите, я ведь с вами тоже не познакомился.

— Зови меня… Лайс. Пока — просто Лайс.

— Ой! — обрадовался малыш. — Вас зовут как меня!

— Нет, — тихим голосом поправил его взрослый, — это тебя назвали как меня.

Солнце довольно вздохнуло и ухнуло за горизонт. Теперь можно.

Женщина стояла на крыльце и заметила их ненамного позже, чем они ее.

— Лайс!

Оба от этого окрика синхронно вздрогнули и почти одинаково поежились.

— Сейчас будет! — шепотом предупредил мальчишка.

— Лайсарин Гиалло, где тебя носит?! Я уже с ног сбилась…

— Здравствуйте, госпожа доктор.

Она умолкла, расширила удивленно глаза, но, к чести своей, очень быстро пришла в себя.

— Здравствуйте, господин Эн-Ферро.

На большее ни его, ни ее не хватило. Пользуясь, возникшим у взрослых замешательством, мальчик прошмыгнул мимо строгой матери в дом.

— Я… Сын… Ваш сын пригласил меня на ужин…

— Да?

— Но я не хотел бы мешать, и если у вас…

— Да нет, оставайтесь конечно же.

— Спасибо. Я хотел бы поговорить. О многом. К сожалению, слишком о многом. Во-первых, мне нужно встретиться с вашим отцом.

— С папой? — удивилась женщина.

— Да. Это не относится… Бездна! Ладно, давай на чистоту, Мариза. Ничего, что на «ты»? Мы все-таки знакомы, в некотором смысле.

— Угу, — надула она губки. — Немного.

— Хорошо, прости, я — придурок. Демоны, как часто я в последнее время говорю это! В общем, мне нужно поговорить с твоим отцом. А потом, после ужина, перед ужином или вместо него я хотел поговорить и с тобой. Я понятно объяснил?

— Нет. Но папа сейчас в своем кабинете. Пошли, я провожу.

Идя вслед за ней по широкому, ярко освещенному коридору, глядя на гордо выпрямленную спину, густую шапку коротких пепельно-русых кудряшек, такого же окраса хвост, свисающий из прорези в плотно облегающих узкие бедра брючках, Лайс Эн-Ферро безуспешно пытался вспомнить некую студентку кафедры генной медицины, рядом с которой сидел однажды на банкете в свою честь.