— Нет, — покачал головой Эн-Ферро. — Это ты пойми, Богзар, я не знаю, как все сложится, если она оставит ребенка, но я наверняка знаю, что случится, если ее его лишить. Ей и без того сейчас не сладко, и этот малыш — единственное, что может примирить ее с жизнью.

— Не знаю, — медик нахмурился, — может и так, но риск очень велик.

— Поэтому я и прошу тебя помочь. Ты наблюдал ее мать, у тебя есть опыт и ты…

— И я не смогу пройти на Тар. Врата меня не пустят.

— Как? Почему?

— Кардиостимулятор. Уже девять лет. Врата ведь не пропускают в чужие Миры всякие там технические штучки, поди, и изъять на переходе попытаются.

— Я не знал, — смутился маг.

— Откуда тебе было знать? — усмехнулся Гиалло. — Для этого нужно было хотя бы наведываться в колонию. Возможно, будь ты тогда на Юули, в меня бы не вставили эту махину.

— Магия не всесильна, — опустил голову Эн-Ферро.

— Медицина тоже. Так что придется тебе решать проблему с Галлой без меня. Записи у меня кое-какие остались, объясню, что смогу. Если бы не карантин этот, то мог бы на расстоянии ее консультировать, но Мир все равно закроют, так что и такое решение отпадает. Можно было бы поискать другого врача, но я даже не знаю…

Коммуникатор на рабочем столе доктора издал сухой щелчок, и ровный женский голос скромно поинтересовался:

— Папа, а у нас в семье разве больше нет медиков?

— Бездна! — Богзар поспешно выдернул шнур из розетки. — Сто шесть лет девчонке, а до сих пор подслушивает! Вот нахалка!

— Это что, Мариза? — подхватился с места Лайс. — Она все слышала?

— Естественно, — пробурчал Богзар. — Любопытная, как кошка!

— Ну так зови ее сюда, — неожиданно просветлел магистр Пилаг, у которого как раз появилась идея, как разом решить все накопившиеся вопросы.

* * *

Тар

Чтобы не мешал солнечный свет, они задернули тяжелые темные шторы. В образовавшемся полумраке исходящее от кристалла свечение стало более явным, а расплывавшиеся по туманной сфере точки и полосы видны отчетливей. Непосвященный не заметил бы и этого. Нужно было быть магом, чтоб суметь прочитать сделанную на месте сгоревшего Посольского дома запись событий, предварявших пожар.

Запись эта далась волшебникам нелегко. Огонь — своевольная и беспощадная сила — уничтожил практически все следы: как материальные, так и остатки использовавшейся волшбы. Пришлось задействовать Память Стихий — сложнейшее из заклинаний, применяемых для энергетической съемки. Удалось наскрести лишь жалкие крохи. И эти-то крохи и изучали сейчас чародеи, собравшиеся в кабинете Старшего наставника Школы.

— Это тот же маг, что руководил обрядом изъятия силы, — произнес после раздумий тэр Салзар. — Феаст. Видите обрывки плетений? Он пытался создать что-то, но не успел.

— Элементы действительно совпадают, — согласилась Гейнра. — Даже слишком. Похоже, что он пытался использовать то же заклинание, что и на кладбище. И против того же эльфа. Только и он был не так уж прост, этот сидэ Иоллар.

— Мечи, — тихо сказал наставник Марко. — Его странные мечи, что появляются сами собой. Дар крови перворожденных. Я видел их, даже держал в руках.

— Колдун тоже должен был знать о них, — заметил Ворон.

— Видно, он забыл, — предположил Медведь. — Или был слишком самоуверен, раз уж приблизился на расстояние удара.