Роджере сказал:

— Прошу прощения, сэр, но на острове нет лодки.

— Совсем нет лодки?

— Да, сэр.

— Как же вы держите связь с материком?

— Фред Нарракотт, он каждое утро приплывает сюда, сэр. Он привозит хлеб, молоко, почту и берет заказы.

Господин судья Уогрейв сказал:

— Тогда, по-моему, было бы неплохо уехать завтра утром, как только прибудет лодка Нарракотта.

Раздался хор согласия, и только один голос высказался против. Против большинства высказался Энтони Марстон.

— Немного неспортивно, а? — сказал он. — Нам следует разнюхать эту тайну перед тем, как мы уедем. Больно все смахивает на детектив. Очень возбуждающе.

Судья ядовито заметил:

— Когда мне было столько лет, сколько вам сейчас, я не особенно желал «возбуждений», как вы изволили выразиться.

Энтони с ухмылкой ответил:

— Жизнь законника ограничена! Я всей душой за преступление! Я пью за него!

Он взял свой бокал и одним глотком его осушил.

Наверное, слишком быстро. Он поперхнулся… сильно поперхнулся. Его лицо исказилось, стало пурпурным. Он разинул рот, ища глоток воздуха, потом соскользнул со стула, и бокал выпал из его руки.

Главая пятая

Это было столь внезапно и неожиданно, что все затаили дыхание и глупо таращились на бесформенную фигуру, съежившуюся на полу.

Потом доктор Армстронг вскочил на ноги и подошел к нему, встал на колени. Когда он поднял голову, в его глазах читалась озадаченность. Он произнес низким, каким-то благоговейным шепотом:

— Боже мой! Он мертв.

Они не поняли… Не сразу.

Мертв? Мертв? Этот юный скандинавский бог в расцвете здоровья и силы? Сражен в один момент. Здоровые молодые люди так не умирают — не умирают, поперхнувшись виски с содовой…

Нет, они не могли понять.

Доктор Армстронг вгляделся в лицо покойника. Он понюхал синие, скривленные губы. Потом взял бокал, из которого пил Энтони Марстон.

Генерал Макартур сказал:

— Мертв? Уж не имеете ли вы в виду, что этот парень просто поперхнулся и… умер?

Врач ответил:

— Можно сказать, что он поперхнулся, если вам так хочется, точнее, задохнулся. Он умер от удушья, асфиксии.

Он понюхал бокал. Окунул палец в остатки и очень осторожно притронулся им к кончику своего языка.

Выражение его лица изменилось.

Генерал Макартур сказал:

— Никогда не слышал, чтобы человек вот так вот умер… просто поперхнувшись!

Эмили Брент ясным голосом произнесла:

— И в расцвете жизни нас подстерегает смерть.

Доктор Армстронг встал и отрывисто сказал:

— Нет, он умер не просто от приступа удушья. Смерть Марстона не была естественной смертью.

Вера почти шепотом спросила:

— В виски… что-то… было?

Армстронг кивнул.

— Да. Что, точно сказать не могу. Но явно один из цианидов. Отличительного запаха синильной кислоты нет, вероятно, это был цианид калия. Он действует практически немедленно.

Судья резко спросил:

— Он был в бокале?

— Да..

Доктор подошел к столу, на котором стояли вина. Он вынул из бутылки с виски пробку и понюхал и попробовал его. Потом попробовал содовую и покачал головой:

— Здесь ничего нет.

Ломбард сказал:

— Вы имеете в виду… что он сам подложил себе что-то в бокал?

Армстронг кивнул со странно неудовлетворенным выражением и сказал:

— Похоже на то.