Антон знал. Им прострелят головы. А потому выискивал слабые, поддающиеся раскачке нити, впиваясь в них зубами. Распухший нос работе не мешал. Троера за лобовым стеклом поглощала тень, нужно было торопиться. Морские узлы тем и хороши, что имеют быстрый способ развязывания, в отличие от проводных наушников, сплетающихся в кармане в невообразимое нечто.

– У меня получается, Эл! – радостно воскликнул он. – Ромыч, я почти развязал узел!

– Это прекрасно, Джордж, – похвалил друга писатель. – Продолжай, пожалуйста.

– Пошевели ногами, Эл.

– Да, верёвка поддаётся, но…

– Подожди!

Антон по-собачьи тянул путы то в одну, то в другую стороны, иногда сплёвывая изо рта кровь. Дёсны ломило от боли, ему казалось, что передние зубы вот-вот выпадут. Наконец он вытащил главное звено, остальное доделал Эл.

– Спасибо, Джордж!

– Ты можешь встать?

– Не волнуйся, для этого исчадия ада сил у меня хватит. Из-за него чуть не умерла Лиз. Во мне кипит праведный гнев.

– Будь осторожен и не наделай глупостей.

Словно новорождённый, Эл неуверенно зашагал за Троером, таща с собой колесо. Наручники зубами не перегрызть. Ему предстояло ходить с ними ещё чёрт знает сколько.

Троер внезапно выпрыгнул из-за дерева, размахивая палкой. Сукин сын успел взять себя в руки, пока они возились с верёвкой. Бедро обожгло огнём боли. Следующий удар пришёлся по запястью, ещё один по предплечью. Троер безудержно скакал вокруг Эла, стараясь угодить палкой тому по голове. Эл неуклюже прикрывался колесом, выискивая момент, чтобы пойти в атаку. И такой момент наступил, когда палка переломилась после очередного удара, а миллиардер на мгновение растерялся. Зато Эл не замешкался. Он бросился вперёд, используя увесистое колесо как таран. Получив толчок в солнечное сплетение, Троер сильно приложился спиной к стволу берёзы. На перекошенном от злости лице в лунном свете алели кровавые разводы. Этот человек представлялся Элу воплощением неоправданной жестокости и доведённого до абсурда сумасбродства. Нельзя убивать людей из-за измены жены! Нельзя убивать их только потому, что они посмотрели треклятое видео!

Он стукнул Троера по коленной чашечке, и следом впечатал протектор в наглую физиономию. И давил до тех пор, пока тот не перестал сопротивляться. Этого ему показалось мало, он несколько раз беспорядочно пнул обмякшее тело и только затем удовлетворённо плюнул на поверженного врага.

– Это тебе за Вадима, сволочь! И за Киру! И за детей, которых ты оставил сиротами! И ещё за Лиз! Таким как ты не место среди людей, ублюдок!

Всё было кончено. Сегодня удача не повернулась к ним спиной. Первый шаг на пути торжества справедливости сделан. Больше не будет смертей в угоду гордыни.

Он добрался до автомобиля, еле волоча ноги. Годы тренировок закалили тело, однако не могли совершить чудо. Слишком много потрясений для организма за короткий срок. А может, это старость стучалась в двери?

– Эл! Слава богу, ты жив!

– В паре с колесом я начал лучше понимать, как себя чувствуют беременные женщины, – посетовал он. – Мой черёд, Антон. Подсказывай, за что тянуть в первую очередь. Пора вызволить нас из этого унизительного положения.

– Что ты сделал с Троером? – беспокойно спросил Антон.

– Немного укоротил самомнение.

– Он мёртв?

Эл устало покачал головой, прислонившись к распахнутой дверце Киа:

– Не думаю. Что-то мне не очень хорошо. Боюсь потерять сознание до того, как освобожу твои руки.