«Ничего себе! Вот это темп! И какая самонадеянность!» — поразилась девушка, загадочно улыбнувшись в ответ.

— Я подумаю над вашим приглашением, — пообещала Снежина. Естественно, она не придет на свидание, но не скажет сейчас об этом. Пусть ждет, волнуется, распаляя воображение страстными мечтами. А на следующее утро она пройдет мимо него, кивнув как ни в чем не бывало.

— Что ты думаешь насчет здешнего «султана»? — спросила Снежина Пламена, нежась на ласкающем, идущем к закату солнце.

— Обожаю это освещение! — Вскочив, он пристально оглядел девушку. — Словно сквозь оранжевый светофильтр, и такие чудные, легкие тени…

— Хватит, дорогой, не жадничай, на сегодня мы с тобой отработали. Второй день в лагере — и уже две кассеты… Так что «султан»?

— Ведет себя так, словно владеет золотыми приисками и гаремом. Поборник социализма! Ха! Насмешили. Потрутся возле СССР, получат свое и переметнутся к американцам… Испытанная схема. В общем, с ним я еще разберусь. Пощелкаю скрытой камерой. Возможно, на будущее сгодится. «Интимная хроника юного султана». Это когда он возглавит королевство.

— Ты полагаешь, он далеко не евнух?

— Полагаю, что за три дня этот тип основательно изучил лучшие кадры здешних комсомолок. У них сластолюбие на высоте. Не то, что идейная работа.

…Снежине долго не спалось — расписание в лагере стариковское: тихий час, отбой… Было около двенадцати, когда она решила пройтись. Выскользнув из корпуса, направилась к морю и как бы случайно оказалась в части парка, скрывающего виллу для гостей. Интересно, ждет ли ее «шейх», или утреннее приглашение было обычным приемом женолюба, закидывающего широкую сеть, — авось что-то и попадется…

Девушка уже прикидывала, как можно незаметно подобраться к окнам дома, когда ее окликнул тихий голос:

— Я провожу мисс. Мой господин ждет.

Снежина оторопело уставилась на вынырнувшего из тени «компаньона» Мухаммеда:

— Я не собиралась в гости, я просто гуляла…

— Следуйте за мной, мисс, вам ничего не угрожает. Мы же находимся на территории советского лагеря — в крепости коммунистического братства и высокой морали.

Снежина мысленно упрекнула себя за дурацкие опасения — уж насиловать ее здесь определенно никто не станет. С высоко поднятой головой она миновала лестницу, ведущую в гостиную. Отсутствие вечернего туалета и соответствующего макияжа восполнял гордый блеск темных глаз и царственная осанка. Коротенький ситцевый халатик-балахон, застегивающийся на две огромные пластиковые пуговицы, мог сойти за платье для коктейля. Но даже вечерний туалет вряд ли пригодился бы в данной ситуации. Ждавший ее «султан» в сборчатых шелковых шальварах, с обнаженным торсом был похож на танцора из балета «Корсар». В руках он держал пышное ожерелье из лиловых цветов. Ни слова не говоря, он приблизился к гостье, медленно надел на ее шею сладко пахнущую гирлянду и задержал руки возле ключиц Снежины. Она не могла отвести взгляда от его притягивающих, манящих зрачков. Не могла шелохнуться, когда ладони Мухаммеда скользнули вниз, медленно, очень медленно очерчивая линию ее груди, талии, бедер. Рывок — с треском сорван ситцевый покров, она стоит обнаженная перед загадочным мужчиной, в цветах, в волнах падающих до пояса кудрей, в обжигающей страсти его сумасшедшего взгляда…

«А почему бы и нет?» — пронеслось в затуманенной голове, когда Снежина опускалась на ковер вместе с Мухаммедом, не разжимая пылких объятий… Сколько мягких атласных тюфяков предусмотрительно разбросал здесь этот гурман эротических игр! И как искусен был в любви! Тягучая, завораживающая музыка лилась из магнитофона, то медленно и плавно, то внезапно меняли позы обнаженные тела…

— Ты оказала мне высокую честь, госпожа, — сказал он после того, как Снежина открыла глаза.