С помощью мистера Микса я начал разрабатывать новый план. Утром после нашего освобождения мы отправились прямо к шоссе. В конечном счете, в компании туш трех ягнят и несколько замкнутой овцы, мы добрались до Вальпараисо, Индиана, и до железной дороги. После заката мы сели в двигавшийся на запад товарный вагон; захлопнув двери, мы почувствовали, что вернулись домой. Началось наше долгое путешествие, и в нем мало чем можно было заняться, кроме разговоров. Джейкоба Микса увлекало все, что я ему рассказывал, и он нередко восклицал, что получает лучшее образование, но влияние шло в обе стороны. Мистер Микс оказался опытным исполнителем современных танцев — фокстрот, чарльстон, даже танго были ему хорошо знакомы; он перенял движения либо у прежнего наставника, разорившегося артиста из мюзик-холла, который выступал с Коэном, либо из книг и фильмов. Мистер Микс двенадцать раз видел «Четырех всадников Апокалипсиса» . Мы провели много ночей, аккуратно ступая в такт качавшемуся грузовому вагону, пока мистер Микс обучал меня вальсу, польке и кекуоку. Потом, где-то в Канзасе, мы однажды вечером отыскали пустой зерновоз. Там хорошо пахло и оказалось еще достаточно зерна, чтобы мы смогли устроиться поудобнее; грузовик в итоге доставил нас в Ганнибал, Миссури, где мы едва не погибли во сне, когда внутрь начали засыпать свежее зерно. Нас тотчас же заключили в тюрьму, на сей раз в отдельные «камеры»; мы без всякого толку провели там время, а затем вышли на свободу. Потом мы неудачно попросили еды возле черного хода «Дома Гека Финна»; нам пришлось бежать, и в итоге мы потеряли друг друга. Я хорошо изучил реку Миссисипи в Мемфисе, Теннесси, где на протяжении месяца был чернорабочим вместе с каторжниками, восстанавливавшими дамбу после наводнения. К тому времени я позабыл о своих стремлениях, да и собственное имя едва помнил; оставалось только благодарить судьбу, что никто из моих старых знакомых не узнал меня, проходя мимо. Я покинул Мемфис как будто на облаке, в дирижабле майора Синклера, а теперь очень радовался, что при аресте назвал полицейским фамилию «Пакстон». Я предполагал, что «Босс» Крамп, подлинный хозяин Мемфиса, немедленно прикажет убить человека, которого считал своим заклятым врагом. Я каждый день молился, чтобы он никогда не узнал, что я как раз работаю на дамбе в полумиле от Мад-Айленда. Впрочем, месяц завершился без происшествий, а выйдя на свободу, я окончательно потерял связь с мистером Миксом. Один бродяга сообщил мне, что Микс направился в Новый Орлеан, но моей целью по-прежнему оставался Лос-Анджелес.

Иногда мне удавалось заработать достаточно денег, чтобы сходить в кино. Кроме фильмов, ничто не связывало меня с прежней жизнью. Я смотрел уже на другую Гиш, Дороти, в «Прекрасном городе», замечательной истории о расовых противоречиях и их разрешении, с Уильямом Пауэллом и Ричардом Бартелмессом в роли итальянца; этот фильм напомнил мне о моих идеалах, о моей вере в человечество. Я почти никогда не мог позволить себе билет в премьерные кинотеатры с хорошими залами; чаще всего я посещал заведения, где самыми большими звездами были Кен Мэйнард или Хут Гибсон, а приключения полковника Тима Холта считались «первоклассными».