Лэм молча ждал.

– Как вы узнали, что Катарина Фитцджеральд была на торговом корабле, который вы захватили?

– Почему вы думаете, что я знал, что она была на этом корабле, милорд?

Сесил рассмеялся.

– Бросьте, хватит притворяться. Иначе вы не стали бы захватывать корабль. Вы знали, что она находится на нем, и это было первым ходом вашей игры.

Лэм опустил голову и после непродолжительного молчания кивнул. Сесил был доволен.

– Так я и думал. Вы уже тогда решили жениться на ней и вернуть Фитцджеральда к власти.

Лэм посмотрел ему в глаза. Ничего не случится, если Сесил узнает правду.

– Я уже решил, что Катарина будет моей, но захотел жениться на ней и помочь ее отцу только после того, как взял ее в плен.

Сесил приподнял брови.

– Вы захватили ее просто для собственного удовольствия?

– Разве вам никогда неодолимо не хотелось женщины, милорд?

– Нет, – откровенно сказал Сесил. – Об этом я не мог бы догадаться. Но как вы узнали о ее местонахождении? Вы были связаны с ее отцом?

– Нет. Ее отец не знал, что она оставила монастырь.

Сесил молча ждал.

– Аббатиса сообщила мне, что Катарина собирается уехать с леди Стретклайд. Видите ли, я много лет был анонимным попечителем Катарины.

Лэм ожидал королеву в кабинете перед ее апартаментами, не обращая никакого внимания на возбужденную суету фрейлин и бросаемые на него любопытные и обольщающие взгляды. Елизавета наконец появилась после почти часового ожидания. Он заметил, что она очень тщательно выбрала для себя одежду и была во всем белом. Даже украшения, которые она надела, были девственными – ничего, кроме жемчуга.

– Всем удалиться, – приказала она, глядя на Лэма и расплываясь в улыбке.

Он подумал о том, с какой стати она так вырядилась. Может, хотела напомнить ему, что она невинна? Или хотела казаться девственницей? Одно было ясно – она уже слишком стара для того, чтобы носить белое, и это одеяние ей совсем не шло. Тем не менее Лэм улыбнулся ей, подошел и преклонил колена.

Теперь они были одни.

– Встаньте, Лэм. Он поднялся.

– Привет, Бет.

Ее взгляд скользнул по его лицу, потом, очень быстро, по его телу, прежде чем снова вернуться к глазам.

– Я доказал свою верность? – спокойно спросил он.

– Да, доказали. Какой же вы бесстыдник, Лэм. Так меня напугать. – Она сжала его руку. – Вы все еще остаетесь моим любимым пиратом. – Она заглянула ему в глаза.

– И все еще ваш покорный слуга. Навсегда.

– Значит, я вам небезразлична, – прошептала она, продолжая глядеть ему в глаза. Ее маленькая грудь прижалась к его руке. Приглашение было достаточно ясным.

Лэм подумал о Катарине. Он должен очень аккуратно сыграть эту последнюю партию. Он прижал рукой ее ладонь к груди и скользнул пальцами по ее щеке. Ее кожа была жесткой от избытка косметики.

– И что же, Бет? – негромко спросил он.

Она долго смотрела на него, потом с дрожью в голосе сказала:

– Вы никогда не целовали меня, Лэм.

– Вам нужен от меня поцелуй или нечто большее? Она вспыхнула.

– Что вы имеете в виду?

Теперь ему было некуда деваться, и он это понял. Ему оставалось лишь надеяться, что поцелуя будет достаточно, чтобы удовлетворить ее страсть к нему. Он склонил голову и тронул губами ее накрашенные губы. Елизавета сразу обмякла. Он обвил ее руками и мягко стиснул. Она отчаянно обхватила его и сразу приоткрыла рот. Зная, что от него требуется, Лэм прижался к ее губам. Елизавета трепетала, прижавшись к нему все телом, нащупывая языком его язык. Через некоторое время он отпустил ее.

Она смотрела на него блестящими затуманенными глазами, и выглядела, как неопытная и наивная девушка, какой пыталась казаться.