Она смотрела на него блестящими затуманенными глазами, и выглядела, как неопытная и наивная девушка, какой пыталась казаться. Она дотронулась до распухших губ, и ее взгляд скользнул к его чреслам.

Лэм не был возбужден. Так далеко его притворство зайти не могло.

Елизавета с сожалением вздохнула и сказала:

– Вам надо было давным давно поцеловать меня, мошенник.

От ее шутливого тона ему стало легче. Сейчас она не собиралась терять невинность. Он рассмеялся.

– Ваше величество, я опасался рисковать своей головой.

– Сомневаюсь, – сказала она, глядя на него. Теперь в ее глазах светилось не желание, что то другое.

– Как поживает Катарина? – спросила она. Катарина, все еще скрывающаяся от правосудия за попытку убить королеву. Катарина, его жена.

– Я не знаю.

– Нет?

– Нет.

– Бросьте, мошенник. Наверняка она с вами на вашем острове. Моим солдатам не удалось нигде найти ее. Нет никаких признаков ее пребывания в Лондоне или Южной Ирландии.

– Ее нет на моем острове.

Елизавета уставилась на него, широко раскрыв глаза.

– Почему? Или вы уже не желаете ее? Лэм не ответил.

Елизавета резко сказала:

– Я возвращаю вам вашего сына, как и обещала. Вы не женились на ней, предвидев такой оборот дела?

– Разве вы забыли, что она замужем за Джоном Хоуком? – осторожно напомнил Лэм. Он не стал ничего добавлять. Не стоило сообщать Елизавете, что они с Катариной давным давно обвенчались на острове Эйрик. Пока еще рано.

Но Елизавету этот ответ только позабавил.

– Она совсем не замужем за Хоуком. Джон Хоук развелся с ней несколько месяцев назад. Более того, он собирается жениться на леди Джулии Стретклайд.

Лэм ошеломленно уставился на нее. Внезапно его охватило возбуждение, и Елизавета поняла это.

– Вы женитесь на ней? – спросила она.

– Да.

– Она хотела меня убить. Она вне закона. Она заслуживает, чтобы ее повесили. Она потаскушка!

Лэм негромко спросил:

– Разве вы не можете ее простить, Бет, зная, что она была вне себя от горя из за потери ребенка? Разве вы не можете даровать ей прощение ради меня?

– Вы женитесь на ней независимо от того, прощу я ее или нет? – с вызовом спросила Елизавета.

«До чего она мелочна и ревнива», – подумал Лэм, зная, что настало время сделать предпоследний ход.

– Вы послали Фитцджеральда обратно в Ирландию. Как сможет он удержать юг от распада, не имея союзников? Разве я не доказал свою верность, Бет? Подумайте о преимуществах моего союза с Фитцджеральдом. Мне не нужны войны. Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы удержать его от любых интриг.

Она с несчастным видом уставилась на него.

– До чего вы умны. Конечно же я предпочла бы, чтобы Фитцджеральд имел союзником вас, а не какого нибудь ярого католика вроде Бэрри или Макдоннела.

И тут Лэм пошел с последней, самой сильной карты.

– Когда Катарина станет моей женой, вам больше нечего будет ее опасаться, Бет. Я вам это обещаю.

Елизавета отшатнулась.

– Я не имею в виду ее способность владеть кинжалом, – вполголоса добавил он.

Елизавета молчала. Ее грудь тяжело вздымалась.

– Я никому не отдам то, что принадлежит мне, – негромко продолжал Лэм. – И никто не решится проникнуть на территорию, занятую ОНилом. Даже граф Лечесгер.

Елизавета побледнела.

– Он все еще хочет ее, – выкрикнула она. – Он совершенно взбесился, когда она исчезла, мои шпионы доложили мне об этом!

Лэму стало необъяснимо жаль Елизавету, которая вынуждена была шпионить за своим любовником. Но он отбросил свою сентиментальность в сторону.