В кабине машины были двое. Оба боевика о чем-то оживленно разговаривали, сильно жестикулируя. Наверняка радовались будущей награде за пойманных белых мужчину и женщину. Нестеров настроился, мысленно прокрутил в голове каждое свое движение. Минимум шума и, главное, тряски, чтобы в кабине не почувствовали, что в кузове пикапа что-то упало. Все надо сделать в три движения. И хорошо, что не связаны ноги. Охранник сидит вполоборота, смотрит на пленников и бросает взгляды вперед по ходу движения. Значит, нападать надо с задней стороны кузова.

На очередной кочке, когда машину подбросило, Нестеров переместился головой к заднему борту и продолжал лежать на спине, выжидая удобный момент. И вот охранника что-то заинтересовало, он вытянул шею, глядя куда-то в джунгли. И тут же спецназовец быстро подтянул колени к груди, вытянул за спиной связанные руки и просунул под них ноги. Секунда – и связанные руки уже не сзади, а впереди. Мягко перекатившись с головы на ноги и стараясь не ударить каблуками в днище кузова, Нестеров оказался сидящим на корточках. Он тут же схватил связанными руками охранника за горло, сдавил его и повалил боевика на себя и на пол, обхватив его еще и ногами, чтобы тот не бился и не шумел. Несколько секунд напряжения, а потом хрустнули хрящи шеи, кадыка. Охранник захрипел, а когда Нестеров свернул ему шейные позвонки, он мгновенно затих.

В кабине шла оживленная дискуссия, никто не обратил внимания на происходящее в кузове. Да и как обратить, когда машина так скачет на кочках, а водитель едет на большой скорости, явно торопясь к месту назначения. Свалив с себя убитого, Нестеров взял его автомат, передернул затвор, сжав оружие ногами, и приказал Алене:

– Ляг на пол и прикрой голову руками!

Первая короткая очередь в спину охранника на пассажирском сиденье, вторая – в спину водителя. Только бы не задеть лобовое стекло, только бы не попасть в мотор и в проводку. Водитель дернулся всем телом, а потом навалился грудью на рулевое колесо и замер. Машина пару секунд ехала прямо, а потом резко свернула и врезалась в густой кустарник. Алена ойкнула и ударилась спиной о стенку кузова, Нестерова бросило вперед так, что он едва не перелетел через кабину. Мотор заглох, машина дернулась и замерла. Нестеров, потирая связанными руками ушибленную грудь, прислушался. Ни звуков других машин, ни шипения из-под капота. Хорошо, что не в ствол дерева, а мягко в кусты. Могло быть хуже, а так машина, возможно и цела.

– Ты как, дочка? – не выпуская из поля зрения окружающие джунгли, Нестеров присел рядом со стонущей Аленой.

– Ударилась только… – постанывая, отозвалась женщина, – а так, кажется, нормально.

– Возьми нож у этого типа, перережь мне веревку, потом я тебе. Да не бойся, я его убил!

Видя, что Алена с опаской приближается к телу боевика и не решается прикоснуться, Нестеров сам выдернул нож из ножен на поясе убитого. Руки у Алены дрожали, она еле сдерживала слезы. Кажется, женщина держалась из последних сил – до того она устала. Теперь наступила разрядка нервного напряжения. Алена пилила лезвием ножа веревку, держа оружие двумя руками. Наконец веревка поддалась. Алена опустилась на пол кузова, ноги ее не держали. «Плохо, – подумал Нестеров, – мне сейчас понадобится помощь, нужно, чтобы она двигалась быстро».