|
Несколько позже я вдруг обнаружил, что вношу дату прорастания цимбидиум хлофордианум на карточку цимбидиум неувелоу. Я решил, что у меня нет таланта к подобной канцелярской работе, разложил все бумаги обратно по соответствующим папкам, сел на стул и уставился на свои пальцы. Существовало четыре тысячи вопросов, ответы на которые я хотел бы знать. Были и определенные люди, которых стоило бы расспросить, хотя бы сержанта Пэрли Стеббинса или Лона Коэна из "Газетт". Но, в конце концов, это был кабинет Ниро Вулфа и его телефон. В одиннадцать часов он наконец спустился вниз, вошел в кабинет, прошел к своему огромному письменному столу, уселся поудобнее в кресло и принялся просматривать тонкую пачку поступившей за сегодняшнее утро корреспонденции, которую я положил. Там не было ничего особенно интересного и, конечно, ничего срочного. Он поднял голову и сказал, словно только что меня заметил: - Было бы очень похоже на тебя, если бы ты в десять часов поднялся ко мне наверх за инструкциями, как это было условлено. Я кивнул: - Знаю. Но Кремер ушел отсюда только спустя пять минут после десяти, и я знал, какова будет ваша реакция. Вы хотите услышать подробности? - Начинай. Я сообщил ему все, что узнал от Кремера. Когда я закончил, он хмуро посмотрел на меня из-под прикрытых век. Мы надолго замолкли. Наконец Вулф заговорил: - Ты все рассказал Кремеру? - Да. Вы же сами сказали, чтобы я все выложил. - Значит, Холмер скоро узнает, если еще не узнал, о нашей стратегии. Я не думаю, что нам стоит тратить усилия на то, чтобы связаться с ним. Он ведь желал получить свою подопечную живой и невредимой, а теперь об этом не может быть и речи. Я с ним не согласился и выразил это, хотя и в очень мягкой форме. - Но ведь он, - сказал я, - наш единственный контакт, каким бы раздражительным он ни был. И мы могли бы начать с него. Ведь нужно же нам с чего-то начинать? - Начать? - Вулф был мрачен. - Что начать? И для кого? У нас ведь нет клиента, а значит, и начинать нечего. Самым простым и приятным для меня было бы рявкнуть во весь голос. Но я подумал: "А что потом?" - и умерил свою злость, заговорив ровным голосом: - Я не отрицаю того, что в этом деле можно придерживаться одной точки зрения, но есть и еще по крайней мере одна. Она, эта женщина, была здесь и искала себе убежище, а мы выгнали ее одну в ночь. И вот теперь она убита. Я считаю, что есть вещи, которые вы, при вашем уважении к себе, о котором вы толковали вчера так много, не можете выносить. Я думаю, что у вас есть какая-то отправная точка для расследования этого убийства. И клиент - ваша порядочность. - Вздор! - Может быть. - Я продолжал оставаться совершенно спокойным. - Я хотел только подробно объяснить вам, почему я считаю, что мы должны поймать парня, который убил Присциллу Идз. Но я не хочу тратить ваше драгоценное время и свои слова на дальнейшие размышления. Ведь это не принесет вам никакой пользы? - Нет. - И вы не хотите даже обсуждать этот вопрос? - А почему я должен его обсуждать? - Он махнул рукой. - Я ведь не связан никакими обязательствами, ни словами, ни деньгами. Ведь так? - О'кей. |
