— Да, — ответил он и поцеловал её. Полина укусила его за верхнюю губу.

— Ай! — вскрикнул Руднев. — Ты чего?!

— Ничего, — сказала она. — Разве тебя это не возбуждает?

— Честно говоря, нет, — поморщился он.

— Знаешь, мне стали снится вещие сны, — сказала Полина. — А после, уже наяву, происходит то, что я видела во сне.

— И что из этого следует? — спросил Руднев.

— Сегодня мне приснилось, что мы с тобой расстались.

Руднев долго молчал. Затем произнёс слегка осипшим голосом:

— Ты не можешь вот так взять и уйти.

— Могу, — просто сказала Полина. — Я всё могу. — И она направилась к двери.

— Ты уверена, что поступаешь правильно? — крикнул ей вслед Руднев.

Полина ничего не ответила. Она открыла дверь и ушла. Навсегда исчезнув для Руднева в этом огромном мире.

Жёлтое пятно

Сразу оговоримся — это отнюдь не детская страшилка. Хотя речь пойдёт о детях. Вернее, об одном мальчике по имени Вася. Было ему пятнадцать лет. Жил он с родителями на четвёртом этаже. А этажом выше — на пятом — жила знойная блондинка тридцати лет. Васин отец называл её Муму. Почему Муму? Потому что в рассказе Тургенева главного героя, который утопил собачку, звали — Герасим. А знойную блондинку с пятого этажа звали — Раиса Герасимовна. Васе не нравилось прозвище, данное отцом. Ему нравилась Раиса Герасимовна. Да и она была к Василию неравнодушна. Когда они случайно сталкивались на лестнице, Раиса Герасимовна всегда ему улыбалась.

И вот как–то раз, вечером, раздался звонок в дверь. Вася открыл. На пороге стояла Раиса Герасимовна. Слегка пьяная.

— Васенька, — попросила она, — проводи меня, пожалуйста, домой. А то тут такая темень.

И действительно — на лестнице было темным–темно.

Вася, как был — в тапочках, пошёл Раису Герасимовну провожать. Идёт, а сам думает: дверь–то в квартиру открыта осталась, а вдруг воры заберутся и из прихожей всю одежду унесут; а родители и не услышат, они ж телевизор смотрят.

Поднялись Вася и Раиса Герасимовна на пятый этаж. Вася так робко спрашивает:

— Ну я пойду, Раиса Герасимовна?

— А зайдём ко мне, — приглашает та.

Зашли. И Раиса Герасимовна прямиком Васю в спальню повела. И там, с возгласом «А-ап!», упала спиной на кровать. И ноги широко раскинула. А между ног у неё… БРИТАЯ ПИЗДА. Вася никогда в жизни бритых пизд не видел. Точнее сказать, он вообще ещё никаких пизд не видел.

И вот Вася, не мигая, глядит на пизду. А пизда, тоже не мигая, глядит на Васю.

— Хочешь её потрогать? — спрашивает Раиса Герасимовна.

Васю прямо в жар бросило от этих слов, а голове всё те же дурацкие мысли крутятся: дверь–то в квартиру он не закрыл — вдруг воры заберутся; а родители не услышат, они ж телевизор смотрят…

— Потрогай, Васенька, — поглаживает Раиса Герасимовна свой бритый лобок. — Она не кусается.

Вася в смятении повернулся и бе–жать! Выскочил на тёмную лестницу и по ступенькам скатился.

…Прошло сорок лет.

Васины родители, что в тот вечер телевизор смотрели, умерли. А сам Вася превратился в Василь Василича, с брюшком и вторым подбородком. Работал он теперь в типографии. А Муму, то есть Раиса Герасимовна, уже нигде не работала. Она была на пенсии, сильно хворала и целыми днями лежала на кровати, на которой некогда так соблазнительно раздвигала ноги. В свои семьдесят, Раиса Герасимовна уже никого не могла соблазнить своей пиздой.