передержали. Оно должно быть розовым посередине, а тут серое. А тесто сырое, даже не

слоится. Таким оно быть не должно. И тут тоже, – она взмахивает рукой в воздухе, – не

хватает соли!

Грэхем хватает вилку и подносит к глазам нарезанную говядину «Веллингтон». Его

плечи  опускаются,  когда  он  понимает,  о  чем  говорила  Пейдж,  но,  будучи  упрямцем,  он

отказывается признавать поражение.

– По-моему, все в порядке, – заявляет он, но по его лицу можно точно понять, что он

врет.

– Попробуй, – сквозь стиснутые зубы требует Пейдж.

Сглотнув,  Грэхем  закидывает  говядину  в  рот,  медленно  жует,  пока  мы  все  с

восхищением наблюдаем за этим процессом.

–  Слоеное  тесто  должно  расслаиваться  во  рту,  а  говядина  должна  быть  нежной  и

сочной. Но это же не так, верно?

Грэхем проглатывает мясо и бросает на Пейдж убийственный взгляд.

– Думаешь, у тебя получится лучше? – саркастически спрашивает он.

–  Я  не  думаю,  я  знаю.  Может  у  твоего  повара  есть  звезда  «Мишлен»  и  может  он

готовит хоть для гребанного президента, мне все равно! Но еда в ресторане не вкусная, и

ты это знаешь. Если ты хочешь стоять здесь и делать вид, что я несу чепуху, то вперед, но

когда твой ресторан пойдет ко дну из-за твоего упрямства и нежелания прислушиваться, я

буду неподалеку, чтобы потом сказать тебе: «А я говорила!»

Положив вилку обратно на стол,  Грэхем поправляет лацканы пиджака, прежде чем

забрать у Пейдж тарелку.

– Прошу меня простить, я на минутку, – обращается он к столу. – Я... э-э-э... пойду

перекинусь парой слов с шеф-поваром.

Он  разворачивается  и  практически  бежит  на  кухню,  а  бедный  взволнованный

официант топает за ним.

– Ну, – уже открыто хихикаю я. – Было весело.

– Ты что, издеваешься? – хохочет Скотт. – Да это было потрясающе! Пейдж, я думаю, ты мой новый герой. Никогда не видел, чтобы кто-то ставил Грэхема на место.

– Солидарен, – подтверждает Гевин, поднимая бокал. – Это было легендарно. Давно

пора  было сбить спесь с этого подонка. Мы у тебя в вечном долгу, Пейдж.

– Еб*ть-колотить! – раздается грубый мужской голос позади нас. – Да это же Гевин, мать его, Сент!

Насмешливое настроение за столом внезапно приобретает ледяной характер, и только

когда я поворачиваюсь лицом к тому мудаку с грязным ртом, я понимаю, в чем дело. На

шее мужчины блестят безвкусные золотые цепи, а на руке висит женщина, которую явно

подобрали на трассе. Сразу ясно, что Гевин до смешного его выше, но по тому, как все тело

Гевина окостенело, понятно, что они знают друг друга. И хорошо.

Интуиция подсказывает мне, что из этой встречи ничего хорошего не выйдет.Глава 27.  Гевин Мое  тело  напрягается,  переходя  в  состояние  повышенной  готовности  в  ту  минуту, когда я слышу прокуренный голос Харли Сент-Джеймса. Я понял, что это он по резкому

запаху его типо итальянского (по его словам) одеколона.

Вытерев рот салфеткой, я оглядываюсь через плечо и вижу толстяка, который изучает

меня со злым блеском в глазах. Судя по всему, беседа не обещает быть светской.

– Харли, что привело тебя сюда?

Он щелкает суставами пальцев, пытаясь принять устрашающий вид, но я вижу лишь

придурка первой категории.