замке. Все очень, очень вкусно, но я, пожалуй, соглашусь с Пейдж относительно приправ, не то, чтобы я собиралась это озвучить. Скотт, увы, в отличие от меня умом не блещет.

– Знаешь, чувак, но думаю, она права. – Взяв солонку, он щедро посыпает еду, прежде

чем снова начать есть. – Во, теперь то, что нужно, – говорит он, кивая, в то время как  Грэхем

покрывается красными пятнами.

– Вы сами не понимаете, о чем говорите, – бормочет он,  откусывая кусочек. – По-

моему,  вкус  фантастический,  –  добавляет  он  с  набитым  ртом,  хотя  выражение  его  лица

опровергает его же слова. Он понимает, что Пейдж права, просто не хочет этого признавать.

– Держи, малыш. – Пейдж солит ломтик тунца и кладет его на тарелку Грэхема через

весь стол. – Попробуй.

Грэхем  несколько  секунд  таращится  на  подношение,  затем,  наконец,  уступает  и

подносит  еду  ко  рту.  Как  только  отлично  посоленный  кусочек  пищи  попадает  на  его

вкусовые  рецепторы,  его  глаза  расширяются,  прежде  чем  он  успевает  опомниться.

Пережевав и проглотив, он подносит салфетку к губам и откашливается.

– Просто удачное совпадение.

– Или твой шеф-повар не имеет ни малейшего представления о правильной приправке

блюд. Даже чайник разберется с солью. Надо быть полным идиотом, чтобы все испортить.

– Бред! – возмущенно вскрикивает Грэхем. – Да будет тебе известно, что Жан Гюсто

– всемирно известный повар и обладатель звезды «Мишлен»!

– Хорошо, хорошо, – небрежно отвечает Пейдж. – Жаль только, что это не отразилось

на тар-таре.

Я стараюсь подавить смех, но сдавленный звук все же  покидает мое горло, прежде

чем успеваю закрывать рот рукой.

– Простите. Не в то горло попало, – оправдываюсь я, когда Грэхем недовольно на меня

смотрит. Судя по хихиканью за столом, остальные тоже забавляются противостоянием этих

двоих. Каким-то образом нам удается покончить с закусками без лишней драмы, болтая о

всяких пустяках и держась подальше от темы еды. Но тут подают основное блюдо.

Запахло жареным.

– Прошу прощения. – Пейдж останавливает мимо проходящего официанта с доброй

улыбкой. – Извините, не хочу быть обузой, но...

– Это маловероятно, – фыркает Грэхем.

Она  бросает  на  него  неприязненный  взгляд,  а  затем  снова  добродушно  смотрит  на

официанта.

–  Как  я  уже  говорила,  не  хочу  быть  обузой,  но  моя  говядина  «Веллингтон»

приготовлена неправильно.

– Полная хрень!  – Грэхем вскакивает со стула и обегает стол. – Я готов согласиться с

солью в закусках, но вот сейчас ты нагло врешь ты... Ты... Лгунья!

Боже, я ничего не могу поделать, поэтому тупо хихикаю в кулак. Слегка подвыпивший

Грэхем такой забавный! Я смотрю на Гевина, когда он сжимает мое бедро под столом, и

вижу в его глазах веселье.

–  Я  не  лгу!  Смотри!  –  Пейдж  отрезает  еще  кусок  говядины  «Веллингтон».  –  Мясо

передержали. Оно должно быть розовым посередине, а тут серое.