— Что это... — начинает она, когда видит, что лежит на ее ладони. Она выпучивает

глаза и шок отражается на лице. — Это фишка на десять тысяч долларов, — шипит.

— Это называется чаевые, — говорю я ей небрежно.

— Чаевые в десять тысяч долларов? Вы безумец?

— Ты только подавала напитки, еле-еле, когда не флиртовала с барменом. Я подумал, что хватит одного процента.

Она поднимает ладони, на лице замешательство.

— Подождите, что? Один процент?  — она наклоняется и шепчет:  — Вы выиграли

миллион долларов?

Я тоже наклоняюсь вперед, говоря также шепотом:

— Да.

— Святое дерьмо. — Она вскидывает руки, затем поднимает голову. — Постойте, я

не флиртовала с барменом.

Я не утруждаю себя спором. Вместо этого говорю:

— Как скажете, мисс Прескотт, но я знаю, что вижу. Помните, что хоть я и не слышу.

О чем вы говорили, я зарабатываю тем, что читаю людей. С того места, где я сидел. было

совершенно очевидно, что вы флиртовали друг с другом.

Раздражение сочится из нее.

— Так думаете, что можете так хорошо читать людей?

— Я знаю, что могу. — Я засовываю руки в карманы и раскачиваюсь на пятках.

—  Ну,  тогда  прочитайте  это.  —  Решительным  движением  она  отталкивает  меня  и

затем направляется назад к Нику, который начищает бокалы. Бросив быстрый взгляд через

плечо  на  меня,  она  говорит:  —  Знаешь  что,  Ник,  я  с  удовольствием  пойду  с  тобой  на

свидание.  —  Пенелопа  хватает  салфетку  и  ручку  и  что-то  пишет.  —  Вот  мой  номер.

Позвони мне позже.

На этом она разворачивается и направляется на выход из зала, довольно раскачивая

бедрами.

Ник пожалеет даже о том, что говорил с Пенелопой.

Моя нога прижата к стене, руки засунуты в карманы, а взгляд сфокусирован на пустой

белой стене передо мной. Прошло двадцать минут, а Пенелопы все еще нет. Сколько, черт

побери, времени нужно, чтобы взять свою сумочку и уйти?

Я должен быть на свой вилле и праздновать победу, но кажется не могу заставить себя

уйти  к  личному  лифту.  Вместо  этого  мои  кожаные  ботинки  от  Барберри  стучат  по

цементному полу коридора сотрудников отеля «Парагон», в поисках Пенелопы.

Я не знаю, что  овладело мной, понимаю только то,  что мне нужно говорить с ней, пометить ее, дать понять, что свидание с Ником — плохое решение.

По коридору эхом разносится скрип двери женской раздевалки. Пенелопа выходит, сосредоточенная  на  своем  телефоне,  я  использую  ее  невнимательность  к  окружению, хватаю за локоть и заталкиваю в кладовку, рядом с которой стою.

Она в моей хватке, прижатая к стене, тяжело дышит.

— Какого черта? — шипит она, смотря мне в лицо. — Какого хрена ты творишь, псих?

— Полагаю тебе лучше не разговаривать прямо сейчас, если не хочешь еще больше

меня взбесить.

На ее лице написан вызов.

— Что, черт возьми, я сделала, чтобы тебя разозлить?

Я тот, кто задает вопросы, поэтому игнорирую ее.

— Думаешь, что свидание с Ником удовлетворит твои потребности?

— И что у меня за потребности? — спрашивает она, ее глаза вспыхивают.

Я  позволяю  тишине  опуститься  между  нами,  пока  напряжение  нарастает  и  искры

эротического  желания  освещает  темное  пространство,  в  котором  мы  находимся.