— Привет, — кивнула она ему.

— Отличный пес, — сказал Ники. — Как его зовут?

— Гомер, — ответила Джульетта. — Сокращенное от Гомерсексуалист. Он постоянно вспрыгивает на кобелей.

— Но это же неправда, дорогая, — кротко возразила миссис Броклхерст.

— А кто играет на пианино? — спросил Ники.

— Я, — сказала Джульетта, — и думаю, не взять ли виолончель как второй инструмент.

После этого она засыпала Ники вопросами о теннисных звездах. Правда ли, что у Нэстасе в самом деле такой трудный характер, как все об этом говорят, что Стен Смит так невозмутим, как кажется, что у Борга много девиц?

Миссис Броклхерст, чтобы лучше разглядеть Ники, сняла очки, оставив на переносице красную полоску. Господи, подумала она, он в самом деле очень приятный с виду молодой человек и, кажется, обходительный.

— А Коннорс какой? — спросила Джульетта.

— Дорогая, — заметила ей мать, — дай бедному Ники возможность отдохнуть, пойди на кухню и займись картофелем. Папа будет через минуту. Когда вы впервые решили стать теннисистом? — спросила она у Ники.

— В детстве я ходил на корты к семи утра, толкался там, надеясь на возможность поиграть. Но каждый раз, когда мне удавалось уговорить какого-нибудь тренера, отца переводили в другое место. Я часами играл воображаемые матчи сам с собой, посылая мяч в стену гаража.

— Великолепно! Я думаю, что если кто-то очень хочет добиться чего-нибудь в жизни, ему обычно это удается.

— Полагаю, вы правы, — сказал Ники, бросив в сторону Имоджин бесстыдно-раздевающий взгляд, и дотронулся до ее ноги своей ногой под надежным прикрытием обеденного стола.

Викарий вошел, потирая руки. Он был в очках и выглядел вполне благожелательно.

— Добрый день, Никлас. Обед еще не готов? Проповедь, знаете ли, сушит горло.

— Сию минуту будет, — успокоила его жена. — Джульетта как раз занимается картофелем.

— Может быть, есть еще время взглянуть на сад? — спросил Ники.

— Конечно, — живо подхватил викарий, — выпивку захватите с собой.

— Какой приятный молодой человек, — сказала мать.

— Невероятно, — вздохнула Имоджин.

Перед обедом был один неловкий момент.

— Полагаю, вы хотели бы зайти помыть руки, — сказал викарий, указав на дверь туалета. Ему всегда нравилось направлять туда посетителей-мужчин, чтобы они могли полюбоваться на фотографии старой сборной Англии по регби и команды Арлекин, висевшие по стенам.

— Я не уверена, что там есть туалетная бумага, — сказала миссис Броклхерст.

— Там ее нет, — сообщила Джульетта, неся макароны с сыром, — я вырвала несколько страниц из приходского журнала.

Обед, однако, удался. Ники взял двойную порцию макарон, что понравилось миссис Броклхерст. Он долго говорил с викарием про «Британских Львов» и ублажал присутствующих сплетнями о теннисистах и разных знаменитостей, с которыми ему приходилось сталкиваться.

— Боюсь, я слишком много говорю, — признался он.

— Нет, что вы, — энергично возразила миссис Броклхерст. — Мы здесь в Пайкли ведем такую замкнутую жизнь. Подумать только, Вирджиния Уэйд читает Генри Джеймса между матчами!

— Вы действительно знакомы с Родом Стюартом? — вздыхала Джульетта.