– Что ты, что ты… Ты ошибаешься – он забрал свои собственные, ну, их общие с Глашей…

И тут до него дошло, что Мазочка ничуть не ошибается, что ошибался он, когда поверил Карлику Питу. И помог ему осуществить задуманное.

– Это он для чистоты эксперимента, – необдуманно брякнул Б. Рой. – Ну, если вдруг что-то пойдет не так с его арауканскими голубыми яйцами. Прихватил на всякий случай пару обычных.

– Что? Что ты сказал? – заплакала Мазочка. – Моих курят – в какой-то там эксперимент? Ставить на них опыты?

Растерянный квохт вырвался из страдальческой груди отшельника.

– Я никогда не обратилась бы к тебе за помощью, Бравый Герой, – сказала Мазочка, потупясь. – Ведь я когда-то отказала тебе в любви… Но больше мне пойти не к кому. Ты единственный по-настоящему благородный рыцарь, царь в каком-то смысле, среди всех, кто носит шпоры. И только ты настолько хорошо знаешь эти края, что можешь переправить меня через хребет, к моим деткам. Я верю, что они живы.

Бедной Мазочке даже в головку ее не пришло, что именно тот, к кому она обратилась за помощью и спасением, да-да, именно влюбленный в нее Бравый Герой помог Карлику Питу увезти за горы и долы ее потомство! Она почему-то была уверена, что Пит, будучи все-таки академиком и даже одно время – Кукаректором Университета, самостоятельно разузнал из древних источников о потайных тропах через перевал!

И что было делать Бравому Герою?

О том и гадать нечего. Исправить свою ошибку, вернуть Мазочке детей – вот, конечно же, в чем состоял его первый, очевидный порыв.

Ну, а мысли потаенные… Они, без сомнения, увлекали Б. Роя самой возможностью быть подле Мазочки в ее горе. Да и просто – быть с ней. А там – как знать… Он верил в чудо, верил в свое счастье. Оно еще не до конца потеряно!

Много дней и ночей, гораздо дольше, чем на пару с Карликом Питом, шли через горный перевал Мазочка и ее Бравый Герой. Хоть поклажа их, что возвышалась на телеге отшельника, была куда менее весомой, чем в прошлый раз. Но Мазочка быстро уставала, к тому же и погода совсем испортилась: над перевалом то висел непроглядный туман, то нависали снеговые тучи, а из них сыпала отнюдь не та крупа, к которой привыкли обитатели Кур-Щавеля.

И тревога усиливалась: что там, далеко впереди, происходит с курятами Мазочки? Они давно уже должны были вылупиться из скорлупы… А потом? Об этом спутники старались не разговаривать и не договаривать.

Но вот они спустились в долину неизведанных земель.

И что же увидели Мазочка и вновь ставший бравым Герой?

Всюду сновали тучные, будто разъевшиеся, куроподобные существа – да, они были еще в оперении, напоминающем расцветку пестрого араукана… Но что-то в этих существах было чуждым, отстраненным от той вольной жизни, к которой привыкли пришельцы из-за хребта – курочка по имени Мазочка и петушок по прозвищу Бравый Герой.

– Это бройлеры, он не ошибся в своих расчетах, – пробормотал Б. Рой подавленно.

А вот и Карлик Пит, повелитель бройлеров, окруженный сомкнутым строем верных и преданных ему телохранителей – они так плотно окружали его, защищая своей грудью от любых посягательств, что и самого-то карлика за их тушками было совсем не видно. Лишь каркающее кудахтанье бывшего кукаректора возвестило о его присутствии:

– Добро пожаловать в Империю Бройлеров, милостивый государь Б. Рой!

Его спутницу здешний правитель, похоже, решил поначалу игнорировать. А Мазочка шныряла глазами по бесчисленным существам, пытаясь узнать среди них своих собственных детей…

Неужели и они стали такой же бездушной биомассой под воздействием чудовищного изобретения академика?

Одно лишь обстоятельство на какое-то время утешило несчастную мать: ни одно из попавших в ее поле зрения существ своим оперением никак не походило ни на нее саму, ни на Мазокура.