|
Я не дам тебе покоя ни на секунду. - Прошу тебя, - взмолился Уилсон, - пожалуйста, уйди, оставь меня! Я отдам тебе деньги... все, что осталось. - Ты продал нас за двадцать тысяч. А мог, между прочим, потребовать двадцать миллионов. Чемберс заплатил бы, поскольку твое сообщение на самом деле стоит двадцати миллиардов. Уилсон, хрипя и задыхаясь, бросил на пол пальто, попятился и, наткнувшись на кресло, неуклюже свалился в него, не спуская глаз с серой туманной фигуры. - Подумай об этом, Уилсон, - насмешливо продолжал Маннинг. - Ты мог стать миллионером, даже миллиардером. И все сокровища, которые дает богатство, лежали бы у твоих ног. А ты продался за жалкие двадцать тысяч. - Что же мне теперь делать? - со стоном выдохнул Уилсон. Туманное лицо скривилось в усмешке. - Не думаю, чтобы ты смог сделать еще что-нибудь. И прямо на глазах у Уилсона лицо начало таять: черты его размылись, растворились в струящейся дымке. Потом и она испарилась. В воздухе заискрилось слабое мерцание - и погасло. Уилсон зашаркал к столу и схватил бутылку виски. Руки у него тряслись так сильно, что рядом с бокалом образовалась лужа. Он с трудом поднес бокал ко рту и расплескал половину прямо на белую рубашку. Глава 9 Людвиг Статсмен крепко сжал тонкие губы. - Такой, значит, расклад, - сказал он. Спенсер Чемберс, сидя за столом, изучал своего собеседника. Статсмен напоминал ему волка - поджарого, жестокого и коварного. И даже наружность у него какая-то волчья: длинное худое лицо, маленькие блестящие глазки, бескровные тонкие губы... Но этот хищник не дожидается инструкций, а действует по своему усмотрению. И действует безошибочно, хотя и беспощадно. - К чрезвычайным мерам, столь вами излюбленным, прошу вас прибегнуть лишь в самом крайнем случае, - предупредил Чемберс. - Если придется, мы ни перед чем не остановимся. Но не сейчас. Я хочу решить этот вопрос по возможности без шума. Пейдж и Маннинг - не такие люди, чье исчезновение могло бы пройти незамеченным. Начнется расследование, забегают ищейки - в общем, будет куча неприятностей. - Понимаю, - кивнул Статсмен. - Конечно, лучше бы их записи просто пропали и кто-то бы их нашел. Вы, например. Скажем, в один прекрасный день они оказались бы у вас на столе. Собеседники смерили друг друга долгими взглядами, скорее как враги, нежели как союзники. - Не у меня, - буркнул Чемберс, - а у Крэйвена. Чтобы Крэйвен открыл эту новую энергию. Все открытия Крэйвена принадлежат "Межпланетной". Президент встал из-за стола, выглянул в окно. Потом вернулся и вновь уселся на стул. Откинулся на спинку, сложил вместе кончики пальцев. Под усами промелькнула белозубая усмешка. - Я о ваших делах ничего не знаю, - сказал он. - Ни про какую энергию материи слыхом не слыхал. Пусть Крэйвен ею занимается, это его проблема. Вы будете работать самостоятельно, вы и Крэйвен. А я вас не знаю и знать не желаю. - Я всю жизнь работаю самостоятельно, - отрезал Статсмен и захлопнул челюсти, словно стальной капкан. - Кстати, как поживает Юпитерианская конфедерация? - не без ехидства осведомился Чемберс. - Надеюсь, там все в порядке? - Не совсем, - ответил Статсмен. - Народ до сих пор возмущается, не может забыть про Меллори. - Но Меллори сидит в тюремном корабле! Сейчас он должен быть где-то возле Меркурия, если я не ошибаюсь. |
