– И не подумаю. Я здесь выросла, здесь моя родина. Разве в Лондоне меньше опасностей? – В поисках поддержки Дейрдра устремила взгляд на Инди, но он отвел глаза в сторону, будто не хотел встревать в отношения матери с дочерью.

    – Дейрдра, только не втягивай профессора Джонса. Это наше с тобой дело.

    – Если вы не возражаете, я пойду умоюсь. – Инди пошел к двери, но на пороге обернулся. – Я понимаю, Джоанна, что это не мое дело, но мне кажется, что Дейрдре безопаснее остаться с нами, чем возвращаться в одиночку.

    – Вот видишь, Джоанна!

    Джоанна надула губы, и слегка ссутулившись, вздохнула.

    – Ладно. Можешь остаться, но, пожалуйста, не блуждай где попало в одиночку. Ты даже не представляешь, с кем мы столкнулись.

    – А ты?

    – По-моему, догадываюсь.

    * * *

    Чуть позже, когда Дейрдра снова осталась одна, Марлис принесла поднос с большой миской супа. Присев на край постели и прихлебывая суп, Дейрдра вспомнила обрывки разговора с Адрианом во сне. Он упомянул имя «Арахна», и Дейрдру поставило это в тупик. Пещеру взорвали не друиды, а Адриан. Но почему она ничего не сказала Джоанне?

    Дейрдра бросила ложку в миску. Нет, Адриана тут не было. Это был лишь сон, потому-то она ничего и не сказала. Все это лишь пригрезилось, хотя выглядело настолько реальным; дело разыгралось не среди воображаемого пейзажа, где все лишено смысла, а прямо здесь. Адриан вошел в дверь, стоял у кровати и разговаривал с ней. Но тут Дейрдра вспомнила, что он не ушел, а просто растаял – значит, дело разыгралось все-таки во сне.

    Услышав стук в дверь, она оцепенела, устремив взгляд на дверь и страстно желая, чтобы неведомый посетитель ушел. Ей даже не хотелось знать, кто это. Затем дверь приоткрылась на несколько дюймов и в щель просунулась голова Марлис.

    – Дейрдра, ты не спишь?

    Девушка потерла виски.

    – Нет. Суп я съела. Спасибо, Марлис.

    – Пришел отец Бирн. Может, сказать ему, что ты устала и не можешь его сейчас принять?

    Дейрдра на миг задумалась.

    – Нет, пусть войдет.

    Она откинулась на подушку, и Марлис поправила ей одеяло.

    – Я скажу ему, чтобы не засиживался, потому что ты устала, – сказала жена старосты, забирая поднос.

    – Добрый вечер, – входя в комнату, поздоровался Бирн. – Надеюсь, я тебя не слишком потревожил.

    – Нет. Спасибо, что пришли.

    Он уселся на стул рядом с кроватью и спросил, как она себя чувствует. Дейрдра хотела уж сказать, что чувствует себя лучше, но внезапно ударилась в слезы. Словно дитя в исповедальне, она выложила проповеднику все-все об Адриане – от первой встречи с ним и неподчинения предостережениям матери, и до того, что за этим последовало. А под конец рассказала сегодняшний сон.

    Слушая ее, Бирн склонил голову, спрятав лицо в подставленные ладони. Его поведение показалось Дейрдре странным, но, быть может, он всегда выслушивает исповеди именно так. Закончив рассказ, девушка принялась разглаживать ладонями простыни.

    – Простите, отец. Я просто не знаю, как быть дальше.

    Он поднял лицо и заморгал. Уголки его глаз покраснели – Дейрдре подумалось, что это просто от возраста, а не от реакции на ее рассказ.

    – Хорошо, что ты мне все рассказала.