Инди тут же решил, что обрушившиеся на семью Шеннонов беды в конце концов сказались на рассудке Джека.

    – Джек, ты сядь и сделай глубокий вдох.

    – Думаешь, я рехнулся, а? Ошибаешься. Завтра вечером, Инди! Это важно.

    – Джек, я же тебе говорил, что ничуть не против твоих походов в церковь. Хвали Господа и читай Библию сколько угодно, но не пытайся затащить в свой храм меня, ладно?

    – Ты не понял! Завтра вечером там будет человек, особый гость, собирающийся прочесть проповедь. Мне кажется, ты должен его послушать.

    – Зачем?

    – Его проповедь называется «Библейский Потоп». Он собирается говорить о Ноевом ковчеге. Фактически говоря, он забирался на гору… гору…

    – Арарат.

    – Правильно. Он забирался на гору Арарат и нашел Ноев ковчег.

    – Это он так говорит, – без энтузиазма откликнулся Инди. – Джек, ну, сам подумай. Давай мыслить рационально. Если бы он нашел Ноев ковчег – как по-твоему, разве об этом не раструбили бы на весь мир? Черт, да Ковчег, наверно, уже стащили бы с горы и выставили на обозрение на всемирной ярмарке.

    – Инди, не суди поспешно, а? Ты отвергаешь его рассказ, даже не выслушав.

    – Того, что я слышал, вполне довольно. Ноев ковчег – это легенда, миф. Боже мой, да нет там никакой деревянной ладьи, на которую можно поглядеть, если влезть на вершину.

    – Ты даже не хочешь его послушать, а? – Шеннон казался сильно огорченным. – Ты настолько убежден, будто мы, так называемые врали-евангелисты, заставим тебя чему-то поверить, что заранее не веришь ни одному слову. А если он, и правда, нашел Ноев ковчег? Можешь ты это на минутку допустить?

    – Ладно, извини, – поднял Инди ладонь, понимая, что Шеннон прав. Он реагировал на слова Джека точно так же, как большинство его прежних коллег отреагировали бы на его рассказ о собственных переживаниях. О переживаниях, которые сам Инди не мог истолковать или до конца осознать. Он никогда не рассказывал коллегам, не считая самых общих деталей, что произошло с ним в Стоунхендже. Не проронил ни слова ни о загадочном воздействии камня под названием Омфалос, ни о своей странной беседе с любезным старцем, назвавшимся чародеем Мерлином. Нельзя сказать, чтобы Инди недоставало отваги поведать обо всем – просто он считал эти переживания глубоко личными. Кроме того, как же убедить хоть кого-нибудь в достоверности подобных событий, если он и сам их до конца не постиг?

    – Знаешь, что я тебе скажу? Если сумеешь вытащить нас отсюда, я охотно пойду с тобой завтра вечером.

    – Великолепно! Не беспокойся. Утром мы отсюда выйдем, уж это я обещаю.

    – Обещай еще кое-что.

    – Что именно? – осторожно уточнил Шеннон.

    – Будь любезен, больше не ори мне в ухо свои аллилуйи.

    Оба рассмеялись. Инди понял, что их дружба получила новое подтверждение.

    До утра оставалось еще несколько часов, так что Инди решил хоть немного поспать и забыть о случившемся. Он уже вытянулся на нарах, когда Шеннон снова подал голос:

    – Слышь, а ты так и не досказал свою историю про мужика по фамилии Смит.

    – А, ага, – вспышка шенноновского энтузиазма заставила Инди напрочь позабыть о Смите.

    – Ты сказал, что он перевел книгу с рассказом о Потопе, только куда более древнюю.