Он прав, им нужно изгнать призрак Мириам из своих мыслей, отпустить ее…

Просто отпустить.

Приняв это простое и одновременно тяжелое решение, Анна была твердо уверена, что поступает правильно. Верный выбор всегда рождается в муках и сомнениях. И, засыпая в эту ночь в объятиях Алана Флеминга, Аннабель верила: Мириам больше не придет. Она ушла насовсем.

Глава 19

Три последующих дня пронеслись стремительно и ярко. Незабываемо, порочно, безумно и бездумно. Когда человек счастлив, время и правда ускоряется. Несется вверх, как бешеный поезд, взлетая на немыслимую высоту. Сердце выпрыгивает из груди, дыхание перехватывает, в крови взрывается адреналин, а низ живота стягивает сладкой болью. Такими были эти дни для Аннабель Одли.

Анна еще никогда так мало не спала и так много не занималась сексом. То, что вытворял с ее телом Алан, сложно было назвать «занятием любовью», хотя иногда он старался быть нежнее, сдержаннее, но хватало мужской выдержки ненадолго. Впрочем, чего она ожидала? Интимную сферу своей жизни с мужем Мирам описала более чем подробно, без капли преувеличения. И как бы Анна ни стыдилась признаться себе, эротические откровения кузины просочились в ее тайные фантазии. В глубине души Аннабель жаждала испытать подобную страсть, но, зная сокрушительный финал, отчаянно боялась. Алан заставил ее передумать, неумолимо и решительно утянув за собой в стихийный водоворот порока, и она поддалась, почти не сопротивляясь. Да и какие у нее были шансы устоять? Анна захотела его еще до того, как увидела впервые.

Теперь он был весь в ее распоряжении, с готовностью воплощающий все потаенные желания Анны и свои собственные, а их у него оказалось гораздо больше, чем у нее самой. Флеминг трахался как бог или, скорее, дьявол, отдаваясь первобытному процессу так, словно завтрашний день никогда не настанет. На грани сил и физических возможностей, до полного изнеможения. Его ненасытная дикость не пугала Аннабель, не отталкивала. Напротив, девушку будоражило и возбуждало, что мужчина терял голову и самообладание, едва прикоснувшись к ней. Иногда было достаточно одного столкновения взглядов, случайно произнесенной фразы, и их обоих накрывало. Каждый раз это ощущалось как полное растворение, одержимая жажда и наслаждение до судорог в конечностях.

Анна и сама не заметила, как потерялась в нем, перестала задаваться вопросами и принимать самостоятельные решения, позволив центру собственной вселенной уместиться в одном человеке. Все ее мысли, желания и потребности были связаны с Аланом, и его это более чем устраивало. Справедливости ради стоит отметить, что он отдавал ей не меньше. Не только в сексе, но и в бытовых моментах. Алан сам заказывал еду, феноменально готовил и баловал Анну завтраками в постель, поил ее дорогим вином, терпеливо смотрел выбранные ею фильмы, вытаскивал на прогулку, навещал вместе с ней мистера Одли и «храбро» защищал от ревнивого кота. Пару раз они сидели в баре, где произошло их первое деловое свидание, пили пиво, много смеялись, и острый фастфуд больше не казался девушке таким уж несъедобным.

За пролетевшие три дня ни один из них ни разу не упомянул имя Мириам, а эскизы обложек «Индиго» в какой-то момент исчезли со стен его кабинета. Анна не могла сказать точно, когда это случилось. Она редко вторгалась на территорию, где Алан творил, а творил он каждую свободную минуту (хотя таких выдавалось совсем немного), в основном по ночам, когда вымотанная его натиском Анна вырубалась на несколько часов. Он же, кажется, не спал вовсе. Как ему удавалось сохранять бодрость, не валиться с ног от усталости и восполнять утраченную энергию? Аннабель понятия не имела и даже не бралась гадать. Возможно, это она стала неиссякаемым источником его жизненных сил – или его воодушевлял новый роман, о котором он по-прежнему ничего ей не рассказывал? В конечном счете, какое это имело значение, если они оба чувствовали себя окрыленными и счастливыми?

Насыщенные дни и обжигающие ночи не оставляли Анне времени на тяжелые раздумья и сомнения.