Затем, так же внезапно, как и начался, поток информации замедлился до тонкой струйки. У меня закружилась голова, и я вцепилась руками в стол, стараясь не упасть в обморок.

Библиотекарь подтолкнула ко мне книгу через стол.

– Ну, а теперь вы можете это прочитать?

Мой взгляд скользнул по тексту, и в фокусе оказался заголовок. «Краткая история фейри».

«О, мои боги. Я могу читать по фейрийски?»

– Ава? – Торин вышел из за угла книжных полок, неся большую деревянную коробку. – Это все записи о рождении в Стране Фейри за двадцать шесть лет назад… – он замолчал и уставился на меня. – Мадам Писботтом, – произнёс он мертвенно тихим голосом, – что вы с ней сделали?

Её лицо побледнело, и она пробормотала:

– Просто обычный протокол безопасности. Мы не можем допустить, чтобы книги украли.

– Я возьму на себя личную ответственность за любые книги, которые будут повреждены или утеряны. Но клеймить моих гостей никто не будет.

Ледяной воздух пробежал по моей коже.

– Простите, ваше величество, – сказала она, запинаясь на словах.

Внимание Торина было приковано ко мне. Он быстро произнёс ещё одно заклинание, и мгновение спустя кожа на моём лбу вспыхнула жаром, затем остыла.

– Вот так. Я снял клеймо, – он глубоко вздохнул. – У меня есть все записи о детях, родившихся в одном году с тобой, но у тебя есть хоть примерные представления, каково твоё имя фейри, Ава?

Я покачала головой.

– Понятия не имею. Но я, скорее всего, родилась в мае, если это поможет.

Библиотекарша пододвинула к себе коробку.

– Если позволите, ваше высочество. Это моя область знаний, – она продолжила под нос: – Девочка, родившаяся в мае…

Казалось, ей не терпелось оправиться от инцидента с клеймением. После минутной перетасовки она вытащила два длинных архивных футляра, наполненных маленькими серебристыми карточками, и пролистала их с ошеломляющей скоростью.

– Что ж, давайте посмотрим, – пробормотала она и замолчала. – Вот несколько, – она протянула Торину подборку карточек. – Но, конечно, это был год резни… – её голос оборвался.

Торин повернулся, чтобы посмотреть на меня, и выражение его лица внезапно стало отсутствующим.

– Ава. В каком именно месяце тебя нашли?

– Август. Почему?

Торин и библиотекарь взглянули друг на друга, что то невысказанное промелькнуло между ними, и молчание сделалось каким то оглушительным.

Библиотекарша откашлялась.

– Месяц резни.

Ужас расцвёл в пустотах моего разума.

– Что ещё за резня? – спросила я.

Она снова откашлялась, затем сказала:

– Мы не должны произносить их имени.

– Это из за монстров, о которых ты упоминал, Торин? – его родители погибли, когда ему было три года, от рук этих монстров, но он так выразился, будто это была долгая, медленная смерть. Не началось ли всё с этой резни?

Выражение лица Торина потемнело.

– Да. Возможно, наши родители были убиты одними и теми же зверями.

– В ту ночь погибло много дворян, – сказала библиотекарь. – Но они бы не отдали ребёнка на усыновление. И множество слуг тоже погибло. Я могла бы поискать в записях жертв, не рождались ли у них девочки за несколько месяцев до этого, но о детях, родившихся в семьях прислуги, не очень хорошо известно.

Естественно. Не в этом мире.

У меня сдавило грудь.