|
— Нет? — закричала Ольха. — Хоть их не трогайте! — Что? — Не трогайте детей! — Это не то, что я хочу услышать, — сказал Ингвар холодно. Она бросила отчаянный взгляд на Ясеня. Тот лежал рядом с крыльцом, над ним хлопотали двое, дули в ноздри, в уши, трясли. Ольха обреченно отвела взор. Ее губы прошептали раздавленно: — Я еду с тобой пленницей. Ингвар холодно усмехнулся: — Гостьей. Только гостьей великого князя киевского. Братья твои едут тоже. — Они тоже... заложники? — Гости, — повторил Ингвар с угрюмым торжеством. Он кивнул обоим дружинникам. — Проводите княгиню в ее комнату. Пусть соберет вещи. Но не больше узла! Кони не славяне, их жалеть надобно. Глава 6 Чувствуя себя богом, Ингвар неспешно сел на коня. Сердце бухало часто, он чувствовал щенячью радость. Грозный воевода, но хотелось завизжать от счастья, либо выкинуть что-то еще глупее: кувыркнуться, как славянский скоморох, а то и просто заорать: какой он замечательный, и как все у него удачно! Во дворе гремели уверенные голоса русов, наглый смех. Особенно громкий и вызывающий, после того унижения, когда без оружия провели вечер и ночь в чужом граде. И теперь ходили, с надеждой поводя по сторонам налитыми злобой глазами. Только бы взглянул кто недобро, только бы пикнул, только бы... Однако древляне забились по щелям. Корчак знал, какому страшному разгрому подвергают русы захваченные селения, потому загнал самых смелых в оружейную, кузню, подвалы, где и запер, а несмелые попрятались сами. Взгляд Ингвара упал на капище. Не только залитый кровью деревянный столбик был темно-зеленым от обсевших навозных мух. Даже на заборчике темнели загустевшие потеки крови. Только теперь он рассмотрел неумело вырезанные на деревяшках вытаращенные, как у лягушек, глаза, широкие рты. Все было старательно вымазано кровью. Пахло гадостно, кровь разложилась, а между камнями копошились белесые трупные черви. Ингвар ощутил тошноту. — Сжечь! Павка зябко повел плечами: — Надо ли? С богами ссориться не с руки. Они нас не трогают, мы их. — Этого божка нет среди богов русов и полян. Мы строим единую державуТам уже достаточно богов. Ты хоть знаешь, что это за урод? Павка распахнул невинные глаза: — Это их главный... или почти главный бог! — Не может быть, — не поверил Ингвар. — Главных я запомнил. — Клянусь Ингой! — Кто это? — Ярило. Бог ярой мужской силы. Ему по весне праздники учиняют. Через костры в лесу скачут, а потом кто кого сгреб, тот того и... Только у полян его лик режут на больших столбах, у кривичей — на досках, а здесь вытесали в том виде, в каком им нужен для их ритуалов. Ингвар смотрел недоверчиво: — Откуда ты все вызнал? Павка скромно опустил глаза: — Да я ж помню, что я — лазутчик. Всегда на работе, всегда на службе ратной. Если поглядеть, то это тоже ратная... Вы отсыпались, а я все в работе, в тяжком труде! Словом, слазил к одной. Она рассказала всякое. И про это капище. Здесь и она рассталась с невинностью. Я еще проверил на всякий случай, еще к одной слазутничал. |
