— А, значит, вы тоже в курсе? — Грязнов-старший устало опустился на диван для посетителей.

— Мы-то в курсе. Мы только не в курсе, что ты в курсе.

— Да я с ним в тот самый день водку пил!

— Как — в тот день? — удивился Турецкий. — Мы же с тобой тогда вечером виделись. И ты меня звал водку пить! И ни слова про Венглинского не говорил!

— Ну не пил, — признал Вячеслав Иванович. — Но собирался. А ты что, ревнуешь, что ли?

— Расскажи лучше по порядку.

Выяснилось следующее. Грязное был знаком с Венглинским еще раньше, чем Турецкий. В середине девяностых Венглинский полтора года проработал в МУРе — оперуполномоченным, как раз в то самое время, когда Вячеслав Иванович исполнял обязанности начальника Московского уголовного розыска. А за несколько часов до своей гибели Венглинский звонил Грязнову, сказал, что хочет поделиться кое-какой информацией. И они договорились встретиться поздно вечером. Как оказалось — не судьба.

— Мне он, кстати, тоже звонил, — сказал Турецкий. — Домой. Не застал. Значит, Славка, он нам обоим хотел нечто рассказать. Ты догадываешься о чем?

Вячеслав Иванович покачал головой.

— Но зато я вам сейчас расскажу другую историю, которая имеет к Венглинскому самое непосредственное отношение. — Он подумал и поправился: — Точнее, я вам расскажу про его родственников. История, впрочем, вполне заурядная. Но поучительная. В общем, жили-были брат с сестрой…

— Ты не про Мелешко? — спросил Турецкий.

— Нет. Итак, жили-были брат с сестрой. Другие.

— Просто какой-то бразильский сериал…

— … И был у них дядя, — добавил Грязнов-старший. — Как у тебя, Денис.

— Зачем это нам вообще? — непонимающе уставился Денис на него.

— Возможно, очень даже полезно.

— Что-то сомневаюсь.

— Я тоже, — мрачно подтвердил Турецкий.

— Вы слушать будете или нет?! — Тут Грязнов-старший слегка ухмыльнулся. — Я сегодня, кстати, со Стасовым общался.

У Турецкого мгновенно вытянулась физиономия.

— И молчишь?!

— Это называется — я молчу? Ладно, скажите лучше, какое сходство между Венглинским и Стасовым?

— Ну может быть, некоторые пересечения в биографиях, — предположил Турецкий. — По крайней мере, то немногое, что нам известно.

— Допустим, а еще? — После некоторой паузы Грязнов сказал: — Эх вы, аналитики! Они оба холостяки.

— Ну это не бог весть какой вывод, — возмутился Денис. — Мы с тобой тоже оба холостяки. И какой отсюда вывод?

— Кому надо, тот сделает, — успокоил дядя. — Так вот, я поднял все, что у меня было на Венглинского еще в МУРе. И оказалось, что единственное, что о нем известно наверняка — это то, что у него есть сестра.

— Гениально, — вставил Денис.

— Помалкивай пока, частный сыск, — огрызнулся Грязнов-старший. — Итак, Наталья Степановна Вен-глинская. Тридцать три года, переводчик с английского, испанского и португальского. Переводит художественную литературу и весьма востребована.

— Это любопытно, — сказал Турецкий. — Значит, снова переводчик?

— А кто у нас еще переводчик? — спросил Гряз-нов-старший.

— Покойная мама Жени Земляникиной, — сказал Турецкий. — Елена Константиновна Земляникина.