|
- Господа, к чему этот разговор! Ведь в общем-то я не имею никакого отношения к этому делу. Как вы знаете, когда парень погиб, я был в Ла-Роше. Правда, я дружен с семьей Но. Часто бываю у них. Но что же делать, в такой дыре, как наш Сент-Обен, выбор знакомых весьма ограничен... - Вспомните апостола Петра! - Не понимаю... - Если вы будете продолжать в том же духе, вы в третий раз отречетесь от своих друзей до восхода солнца. Только бы туман дал ему взойти... - Вам легко шутить. Однако войдите в мое положение. Меня принимают в доме Но. Этьен-мой друг, как видите, я от него не отрекаюсь. А что у них там произошло, я не знаю и знать не хочу. И не меня надо расспрашивать об этом деле. - Может быть, мы достигнем большего, поговорив с мадемуазель Женевьевой? Как вы думаете? Кстати, обратили ли вы внимание, что сегодня вечером она смотрела на вас без особой нежности? Мне кажется, она что-то имеет против вас... - Против меня? - Это особенно было заметно, когда вы с такой грацией пытались вылезти сухим из воды, сунув мне счет из гостиницы. Мадемуазель Но нашла, что это не очень-то красиво с вашей стороны. Будь я на вашем месте, я побоялся бы, что она отомстит... Альбан Гру-Котель рассмеялся неестественным смехом. - Чепуха. Женевьева-очаровательное дитя, которое... Мегрэ неожиданно решил идти ва-банк. - ...которое три месяца назад забеременело, - перебил он своего собеседника, глядя ему прямо в глаза. - Что?.. Что вы говорите? Кавр был так поражен, что с его лица сразу же слетело выражение самоуверенности, которое ни на минуту не покидало его весь день. Он посмотрел на Мегрэ с невольным восхищением. - А разве вы, месье Гру-Котель, не знали об этом? - спросил Мегрэ. - Что за намек! - Это не намек... Я пытаюсь разобраться... Ведь вы тоже хотите, чтобы истина восторжествовала, не так ли? Давайте же в таком случае добиваться этого вместе... Месье Кавр уже получил в свои руки кепку со следами крови, которые свидетельствуют о том, что было совершено убийство... Кстати, где эта кепка, Кавр? Но Кавр ничего не ответил и только глубже уселся в кресле. - Хочу вас предупредить: если вы ее уничтожили, это вам дорого обойдется... А теперь, поскольку я чувствую, что мешаю вам, я вас покину... Надеюсь, месье Гру-Котель, я увижу вас завтра за обедом у нашего друга Но?.. Мегрэ вышел на улицу. Дверь за ним с шумом захлопнулась. У самого дома он увидел чью-то худенькую фигурку. - Это вы, господин комиссар? Луи! Наверно, из окна "Трех мулов" он увидел проходивших мимо Мегрэ и Гру-Котеля и пошел за ними. - Знаете, о чем толкуют люди? Весь город об этом говорит, - голос Луи дрожал от возмущения и тревоги. - Будто они вас уговорили, и завтра вы уезжаете трехчасовым поездом. А ведь был момент, когда Мегрэ именно так и собирался поступить! 7. Старая дева с почты Мегрэ сейчас находился в таком состоянии, когда все чувства особенно обострены. Он только что вышел из дома Гру-Котеля и теперь вместе с Луи побрел в темноте сквозь туман, который прилипал к коже, как ледяной компресс. Сделав несколько шагов, он неожиданно остановился. - Что с вами, господин комиссар? У Мегрэ промелькнула одна мысль, и он теперь пытался вновь поймать ее нить, продолжая в то же время внимательно прислушиваться к тому, что происходит в доме Гру-Котеля. Оттуда доносились приглушенные голоса, срывающиеся на крик. Почему Мегрэ вдруг остановился посреди улицы? Это, видимо, напугало Луи, и Мегрэ понял почему: он походил на сердечного больного, которого приковала к месту внезапная боль. Но это не был сердечный приступ. Сейчас не до сердца! И все же Мегрэ отметил про себя: "Испугался, принял меня за сердечника..." Позднее он узнал, что здешний врач умер от грудной жабы и местные жители за многие годы не раз видели, как он внезапно останавливался посреди улицы, прижав руку к сердцу. |
