|
Не так много лет назад почти 100 процентов людей, которые думали, что за ними постоянно наблюдают, признавались параноиками. Но недавно обнаружилось, что во имя общественной безопасности Министерство внутренней безопасности и сотня других местных, на уровне штатов и федеральных агентств, используют воздушные наблюдательные беспилотники такого типа, которые прежде использовались только в заграничных конфликтах – на низких высотах, за пределами полномочий управления воздушным движением. Скоро больше будет беспокоить не то, что когда вы выгуливаете собаку, за вами секретно наблюдают, а что эти быстро увеличивающиеся в количестве беспилотники начнут сталкиваться друг с другом и с транспортными самолётами, и что вас убьёт падающий беспилотник, который наблюдал за вами, чтобы убедиться, что вы подобрали какашки Фидо[28] в одобренный на федеральном уровне пакет для домашних питомцев. Возвратившись в свой домик, я думаю включить телевизор на канале, по которому идут классические фильмы, чтобы увидеть, дадут ли мне Кэтрин Хепбёрн[29] или Кэри Грант[30] совет, что я должен спать. Но кофеин скоро вставит спички мне в глаза, и, подозреваю, мне необходимо быть, по меньшей мере, на грани клевания носом перед тем, как противник – кем бы или чем бы он ни был – сможет получить ко мне доступ через телевидение. Я выключаю почти весь свет, так что снаружи это может выглядеть так, будто я закончил исследовать «Уголок Гармонии», и оставляю гореть одну лампу в качестве ночного светильника. Сидя на краю кровати, я ем шоколадный батончик. Одно из преимуществ жизни в почти постоянной опасности – то, что я не должен беспокоиться о таких вещах, как холестерин и прогнивший зуб. Я уверен, что меня убьют задолго до того, как мои артерии забьются тромбоцитами. Что касается дырок в зубах, я скорее потеряю зубы в жёстких столкновениях. Мне ещё не стукнуло двадцать два, а у меня уже семь искусственных зубов. Я съедаю второй шоколадный батончик. Скоро, спасибо всему сахару и кофеину, у меня будет такая проводимость, что я смогу принимать радиопередачу с ближайшей ретрансляционной вышки через титановые контакты, которые фиксируют те семь искусственных зубов в челюстной кости. Надеюсь, это не будет станция с величайшими хитами, специализирующаяся на мелодиях диско семидесятых. Я выключаю последнюю лампу, которая на прикроватном столике. За кроватью в дальней стене домика окно с открывающимися с помощью ручек створками предлагает вид ночного леса. Две створки открываются внутрь для притока свежего воздуха, а сетка не пропускает ночных бабочек и других вредителей. Сетка подпружинена сверху и легко снимается. Снаружи я заново устанавливаю её, не производя много шума. Последний аспект моего шестого чувства – это то, что Сторми назвала психическим магнетизмом. Если мне необходимо найти кого-то, местонахождение кого я не знаю, я держу его имя на переднем плане своих мыслей, а его лицо перед мысленным взором. Затем я иду, еду на велосипеде или на машине, без определённого маршрута, следуя туда, куда мне хочется, хотя на самом деле меня притягивает к нужному человеку необъяснимая интуиция. Обычно в течение получаса, часто быстрее, я определяю местонахождение человека, которого ищу. Также психический магнетизм работает – хотя несколько хуже – когда я ищу неодушевлённый объект и иногда даже когда я ищу место, которое я могу назвать только по его назначению. Например, в данном случае, прохаживаясь позади дуги из домиков и через покрытый лунным светом лес, я держу в уме слово «логово». Уникальное Присутствие работает в «Уголке Гармонии», кто-то или что-то, что может путешествовать посредством телевидения и отправлять засыпающего человека в глубокий сон, внедряясь в его сны в надежде на то, что пока он спит, его воспоминания за всю жизнь можно прочитать, по его душе поиск осуществляется так же просто, как обшаривание взломщиком дома в поисках ценностей. |
