— По-моему, все эти странные люди ходят довести меня до диатеза, — пробормотала я, сумев отбиться от коробки конфет. От одной. А было их и так уже пять.

Бель посмотрела на все это кондитерское великолепие и грустнела все больше. Сразу вспомнилась та давняя история, когда Паук ее планомерно откармливал сладким и к чему это привело.

— Открой кондитерский бизнес, дорогая, — рассмеялась Индира. — Одной тебе это не съесть. И, судя по тому, сколько даров тебе приносят, даже если мы всей семьей примемся помогать, все равно съесть это просто нереально.

Александр задумчиво посмотрел на лежащие возле меня коробки.

— Даже не думай мне это передаривать! — рявкнула Вайолет и с непримиримым видом сложила руки на груди.

Судя по досаде, мелькнувшей во взгляде кузена, такой план у него все-таки был.

Я посмотрела на стол, за которым расположился Брендон с его нынешней свитой. Ну, по крайней мере, никакой Эвелин рядом с ним действительно не было. И на том спасибо.

Приходилось буквально заставлять себя смотреть в сторону Паука как обычно, чтобы не показать, насколько наши отношения стали… другими. Брен тоже поглядывал в мою сторону, как и всегда, но ему не впервой прятать свои истинные чувства. Он практически три месяца свою любовь ко мне скрывал, что ему стоит сейчас лицо держать?

— Когда только Брен успокоится? — недовольно вздохнула Вайолет. — Ему не идет эта стая шакалов вокруг. Она портит его имидж.

Мне тоже так казалось. Все эти парни и девушки вокруг смотрели на Брендона Фелтона с действительно шакальим подобострастием, буквально в рот ему заглядывали. Наверняка Паука корежит от такого отношения.

— Хотел бы я знать, — с такой досадой отозвался Лекс, что даже я готова была поверить, будто Александр вообще не представляет, какая история приключилась с его старшим братом. — Он со мной и говорить-то отказывается.

А я-то глупая, думала, Лекс у нас не то чтобы недалекий, но все же на несколько порядков глупей и предсказуемой Брендона. Теперь впору извиняться перед кузеном, он оказался на поверку вполне себе полноценным Фелтоном со всеми вытекающими.

— И чем ты умудрился ему не угодить? — даже слегка озадачился Арджун.

Лекс сделал какой-то неопределенный жест.

— Видимо, тем, что вообще родился.

И, самое забавное, Александру все поверили и принялись с азартом обсуждать вздорный характер Брендона. Я тоже добавила пару замечаний от себя под недоуменным взглядом Солнышка. Вот и пусть мучается от неопределенности, а то ведь наверняка сам себе не одну конфетку выдал за то, что такой вот молодец и свел меня с Бреном. Кому-кому, а Арджуну не к лицу избыток самодовольства.

Когда с конфетами и цветами ко мне подошел Денли, я поняла, что мой мир никогда не станет прежним, но в руки себя взяла быстро. И подготовился-то как хорошо: я как-то говорила, что мне не нравятся охапки роз. Но они мне, и правда, не нравились, это веники с бордовыми бутонами. К белым розам в разумных количествах у меня неприязни не было, а вот об этом я помалкивала.

Денли узнал только о первой части моих пристрастий, так что решил преподнести душно пахнущие лилии, которым самое место на похоронах.

— Шоколад не ем, на лилии аллергия, с посторонними мужчинами общаюсь только после разрешения отца и в присутствии родственников мужского пола, — выпалила я скороговоркой.

Сразу стало легче, особенно когда разглядела озадаченность на физиономии Кертиса.