|
Не уверен, прав ли я, и, черт возьми, не знаю, как хоть кто-нибудь сейчас может быть уверен в своей правоте. Я присоединяюсь на одном условии: мы клянемся сохранять эту группу на период кризиса, мы будем строить свою работу согласно решениям, одобренным большинством из нас, нашей единственной целью является сохранение парламентского государства, и все наши решения неизменно будут строго конфиденциальными. Каждый должен дать клятву верности этим принципам, в противном случае все наши усилия будут тщетными. - Конфиденциальными? - фыркнул сенатор Аллен. - Да мы все собрались здесь лишь потому, что сегодня утром Рейд побывал на одном таком конфиденциальном совещании, а спустя час рассказал о нем Коркорану. Во времена, подобные этому, единственное, в чем можно полагаться на человека, - это в том, что он не разболтает все, что ему неизвестно. - Это обстоятельство должно вас устраивать, - сухо заметил сенатор Стерлинг, - вам, по крайней мере, нет нужды изменять своим привычкам. Бронсон Тилни сидел в кресле, вытянув ноги и скрестив руки на груди, изредка поглядывал на коллег. Сейчас он с порицанием посмотрел на Стерлинга. - Билл, - произнес он, - если вы хотите обозвать Аллена бесчестным Катилиной, сделайте это как-нибудь в другой раз. Разве он не сказал нечто такое, что заслуживает внимания? Я согласен с Хорнером. Клятва нам не повредит, она даже может несколько больше сплотить нас. Рейд тоже сидел в кресле. Он всегда норовил сесть, как только появлялась такая возможность, вероятно, это объяснялось тем, что, когда он сидел, было не так заметно, что его рост только на дюйм превышает пять футов. - Я не дам никакой клятвы Дрю, Каллену или кому-либо еще, - заявил Рейд. - Не потому, что при случае все равно ее нарушу. У меня есть кое- какие добродетели, но они служат только мне и знают свое место. - Он повернулся к Тилни: - Значит ли это, что вы согласны на перерыв sine die {Здесь: на неопределенный срок (лат.)}? И другого пути у нас нет? Тилни медленно покачал головой: - Я не знаю, просто не знаю, Том. - Сказав это, он оглядел собравшихся. - Джентльмены, я не любитель строить козни, вы знаете, у меня к этому нет способностей. - Поэтому, Том, не знаю. Я дожил до такого возраста, когда удивляться чему-либо становится все труднее и труднее. Мне трудно поверить, что такие люди, как Мартин Дрю и Дэниел Каллен, вместе с офицерами армии Соединенных Штатов готовят заговор, имеющий целью изгнание конгресса США из Капитолия и захват власти. Я знаю, что это так, и вы это подтвердили, но я все равно не могу поверить. - Он слишком стар для всего этого, - обращаясь к члену нижней палаты Мортону, проговорил вполголоса Уилкокс, - зачем его притащили сюда? - Я слышал тебя, Уилкокс, - улыбнулся ему Тилни, - у меня хороший слух, сынок. Меня притащили сюда, потому что иногда верность побеждает там, где пасует сила. Возможно, вы готовы бороться за свое будущее и за арену, которую выбрали для своих битв; я же готов умереть за традиции, которые люблю, и за общественные институты, которые для меня священны. Можно встретить немало людей, которым это понятно. Ты что думаешь по этому поводу, Джим? Не про нас ли это сказано? Коркоран, усталый и взъерошенный, посмотрел на него с высоты своего роста: - Про нас, Бронни. За свою жизнь мне пришлось выполнять множество приказов, но я не могу представить себе, что буду получать их от офицеров. |
