Изменить размер шрифта - +
Да, тебя он винит больше, чем меня.

– Еще бы. Я и впрямь виноват куда больше твоего, Атуан.

– Почему? Ты даже не знал, до последнего…

– Потому это я должен был умереть, – сказал Кар. – Я, не она. Должен был настоять, переубедить ее. Не смог, хоть и очень старался. И Эриан это, конечно же, понимает.

– Думаешь, он хотел бы твоей смерти?

– Думаю, мою смерть он пережил бы легче.

– Не знаю, – покачал головой Атуан. – Всем известно, как он тебя любит.

– Хотел бы я в это верить, – пробормотал Кар, поворачивая кубок. Поверхность вина дрожала в нем, темная, словно кровь. – Хотел бы я знать…

– Принц… Карий! Не сомневайся. Не может быть, чтобы… Вы с ним как одно целое, всегда были! Разве можно такое разрушить?

– Раньше я сказал бы – нет.

– Скажи и сейчас. Может, не сразу, но он простит. Должен простить!

– Надеюсь, – прошептал Кар. Горло сдавило. – Кати сказала то же самое.

Оба вздрогнули, когда от дальних столов долетел взрыв смеха.

– Какие у тебя планы? – спросил Атуан.

– Предстать перед его лицо.

– А еще?

– Это все.

– Можно подумать, ты идешь на казнь!

– Именно так я и чувствую.

– Ну нет же! – Атуан отодвинул свой кубок, так что расплескал вино, наклонился вперед. – Что ты себе надумал там, среди трупов, принц?! Никто не говорит о казнях! Империя готовится к свадьбе! Его величество горюет, гневается, сходит с ума… Но при чем тут казнь?

– Не знаю, Атуан.

Жрец еще несколько мгновений пылающим взором смотрел через стол, затем откинулся на спинку скамьи. Сложил на груди руки.

– Я заметил, – изрек он светским тоном, – что ваше высочество почти не притронулись к вину. Осмелюсь признаться, это говорит мне о многом.

– Вот как? О чем же?

– К примеру – что вы, принц, чувствуете себя магом, а не, используя ваше собственное выражение, пьяным дикарем. И что-то мне подсказывает – не просто магом. Правителем магов. Сильнейшим, если я правильно помню титул?

– Ты правильно помнишь.

Атуан молчал, глядя с ожиданием, и Кар наконец не выдержал. Фыркнул и принялся отрезать остывший окорок.

– Устыдился? – спросил жрец.

– Возможно.

– Тогда я, будучи дикарем, выпью, с позволения вашего высочества. За ваше возвращение к жизни.

И Атуан с торжественным видом осушил свой кубок.

Кар усмехнулся, чувствуя, как чернота внутри дает трещину:

– Не знаю, что бы я без тебя делал, Атуан.

– Пропал бы совершенно, – сказал тот с уверенностью.

Но старания Атуана мало помогли Кару при встрече с императором. Эриан вернулся в царственном великолепии, об руку с юной невестой, и хор приветственных голосов вознес их на вовсе недосягаемые вершины славы. Высокий и статный, в осенних цветах пурпура и золота, император был воплощением мужской силы, красоты и счастья – таким желают видеть правителя верные подданные. Блеск драгоценностей в одеждах и венцах слепил глаза, сияние множества свечей было ярче дневного света, а невеста, раскрасневшаяся от комплиментов, без сомнения, прекраснее всех девиц великой Империи.

Быстрый переход