|
- Я ничего, ничего не сделала такого, чтобы мне можно было приписывать такую ужасную репутацию! - Однако, предсказание совпадает точно. Очень красивая соблазнительница... - Разве я такая уж красивая? Ее отчаяние лишило вопрос всякого кокетства. Молодой де Сен-Кастин обратил к ней свою сияющую от восхищения физиономию. - - Да, мадам, вы очень красивы. Но, несмотря на это, я не стал бы вас обвинять... - И соблазнительница?.. - продолжала Анжелика, обращаясь к иезуиту. - Скажите вы, отец мой, ведь я провела больше трех дней в вашем обществе... Он глянул на нее своими глазами, которые, как ртуть, то темнели, то сверкали, то вдруг становились настолько тусклыми, что в них ничего нельзя было прочесть, и задумчиво погладил подбородок. - Соблазнительница?.. Не знаю... Но соблазнительная - это точно. Вспомните ночь на святого Жана, на Монегане... Опасаясь, что лицо ее зальется румянцем, Анжелика перебила его: - Ну и что! Поговорим о ночи на святого Жана... В чем вы можете меня упрекнуть? Я смеялась, пила вино, танцевала, все это так. Но вы ведь были рядом и можете подтвердить, что ничего бесчестного я не совершила. Неужели католическая церковь хочет стать такой же непримиримой к веселью, как и протестантская?.. Признаюсь, что если бы я знала, кто вы, и какова ваша миссия... Теперь настал черед ему живо прервать ее: - Really? <В самом деле? (англ.)> Вы действительно ничего не подозревали, сударыня? Порой я опасался ваших проницательных глаз. - Нет! О, нет!.. Не думайте так, пожалуйста. Мне приходила в голову мысль, что вы, возможно, бывший капитан пиратов, или просто разбойник... Вы сами видите, что я, увы, не проницательна, я бы, конечно, не вела себя так бурно, была бы осторожнее. Признаюсь в этом, но ни о чем не сожалею... Она задумалась о той волшебной ночи. - Как объяснить вам радость, охватившую меня в ту дивную июньскую ночь, после всех опасностей, которых мы избежали... Ведь в тот день смерть коснулась меня своим крылом. Вы, как никто, знаете об этом, ведь вы сами вытащили меня из моря... Она умолкла, с трудом веря в то, что этот вот церковник, сидящий, держа руку на распятии, вытащил ее за волосы на берег, вернул к жизни, и отнес на руках к костру. Еще никогда в жизни Анжелика не была столь смущена и старалась правильно подбирать слова, чтобы проскользнуть между Сциллой и Харибдой. И вдруг, по еле заметному движению губ отца де Вернона, по легкому блеску в его глазах и пробежавшему по его лицу выражению, она угадала, что того разбирает смех. И действительно, с самого начала беседы с ней он не переставал смеяться. Он смеялся про себя, забавляясь ее словами и заставляя говорить все эти глупости. - Вы что, смеетесь надо мной? - воскликнула она. - Увы, это так!.. И он откровенно расхохотался. Потом посмотрел на нее с иронией и живым участием. Впервые она прочла в его суровом взгляде искру человеческого чувства. Ей показалось, что он относится к ней с дружеским сочувствием. По-видимому, можно было надеяться, что за те три дня, что он провел с ней в лодке, в компании медведя и негритенка, он разгадал ее. И не считает, что она - ведьма. Она прочла это в его глазах. - Позвольте мне покинуть вас, Мэуин, - проговорила она с чувством, испытывая к нему порыв благодарности. Взгляд монаха мгновенно угас под длинными ресницами, и лицо его вновь обрело обычное высокомерное выражение. |
