|
- Тебе шестнадцать с половиной, а мы, забывая об этом, впутываем тебя в проблемы сорокалетних людей. Когда я встретил твою мать, я был робким, замкнутым юношей, плохо знавшим жизнь, а женщин и подавно. Я мечтал окончить медицинский факультет и стать одним из скромных исследователей в Институте Пастера. Кто знает, может быть, благодаря упорству и я сделал бы какое-нибудь маленькое открытие. Ты, как, впрочем, и многие, даже не подозреваешь, что в зубопротезном деле существует метод, носящий мое имя. Отец покраснел, словно стыдясь такого приступа гордости. - В твоей матери бурлила жизнь, это-то и соблазнило меня. Здесь можно бы и поставить точку. Все остальное - моя вина, и я хочу, чтобы сегодня ты это понял. Из нас двоих платит она одна; она несчастна, потому что не может, как я, ни проводить по десять часов в день в рабочем кабинете, ни уединяться по вечерам в мастерской. Она была любовницей Каниваля и не скрывала этого от меня, как и того, что до него у нее были и другие. Почему же теперь мы должны осуждать ее? Разве она не вправе сама строить свою жизнь, не думая о предрассудках? Моя мать, официантка из кафе, тоже не была девственницей, когда отец полюбил ее. Я знал все, все принял и тем не менее с первых же дней взбунтовался. Твоя мать не передавала мне, что говорила тебе в последнее время не было необходимости. Периодически, когда у нее начинается срыв, она испытывает желание бросить мне в лицо эти слова. Понимаешь, сын? Андре кивнул, прислушиваясь к дроби дождя по ставням. - Я ревновал, хотя не имел на это права. Я знал, что она продолжает встречаться с Канивалем, и попросил ее порвать с ним все отношения. - Мама все рассказывала. - Только, видишь ли, правда твоей матери меняется с годами. Возможно, из-за меня она не может больше принимать себя такой, какая есть, и пытается создать прошлое, которое возвращало бы ей уверенность в себе. Я самый обычный человек, Андре, но вовсе не чудовище, как ты мог бы подумать. Тебе нужна мать, я в этом нисколько не сомневаюсь, но полагаю, ты должен сохранить и некоторую привязанность к отцу. Мать солгала тебе, не солгав, но исказив правду; посмотри она правде в лицо, ей самой этого не вынести бы. Всю жизнь она пыталась чувствовать свою значимость, играть роль, хотела, чтобы ее слушали, восхищались ею. Я ошибся и на ее, и на свой счет. Мне показалось, что я смогу переделать ее, дать ей радость жизни. Поверь, ради нее, ради ее скорейшего благополучия я поступил в стоматологическое училище. Ради нее я переехал в Канн - она так мечтала о солнце и, вопреки придуманной ею легенде, сразу же получила горничную. Нет, я не жертвовал собой, но я хочу, чтобы ты знал: я сделал все, что мог. Ну а теперь самое трудное. - Постараюсь понять. - Если ей до сих пор все еще были нужны мужчины, то лишь для того, чтобы обрести уверенность в себе. Она могла бы жить сегодня со знаменитым человеком и объехать весь мир. Только, я думаю, вряд ли бы что-нибудь изменилось. Мужчин было много, сын. - И Поцци? - Он тоже. Я молчал. Я почти всегда знал, каждый раз надеясь, что теперь-то уж это кончится. А она принимала мое молчание за пассивность, за безразличие и не могла с этим примириться. Позавчера она собрала вещи и хотела уехать в Париж, потребовать развода. Из-за тебя: она знала, что тебе все известно. Она сказала мне это в минуту откровенности. В такие моменты она стыдится и ужасно страдает. |
