Потом отступила назад и взглянула на меня. Выражение ее лица повергло меня в неописуемый ужас. Она приготовила ногти.

Вспышка!

Адора сделала снимок.

Крошка вцепилась в меня.

Я постарался отбросить ее руки, но промахнулся.

Вспышка!

Странно. На моей сетчатке точно отпечаталось чье-то полное благоговейного ужаса лицо. Снова лицо Крошки. Но теперь в нем не осталось и следа былого ужаса.

Крошка дергалась в такт музыке. Я приободрился, потому что решил, что музыка ее отвлекает.

Но нет!

Внезапно она распахнула мой халат, так что полы его взметнулись в разные стороны.

Я попытался схватить ее за запястья, чтобы оторвать от себя. Но она уперлась ладонями мне в грудь и оттолкнула от себя. Меня?!

Вспышка!

Снова в моих зрачках отпечатался взгляд, полный ужаса. И снова исчез, растворился без следа.

Музыка не смолкала. Ее тело обвивалось вокруг моего. В голове у меня шумело от музыки и марихуаны.

Неожиданно Крошка рухнула на колени.

Я дернул ее за плечи, чтобы заставить встать.

Вспышка!

Крошка встала, и тут уже мне пришлось здорово удивиться!

Она ударила меня.

Меня! Прямо по лицу!

Смертельное оскорбление! Вызов на дуэль!

Ну, этого я не потерплю от девчонки-подростка!

Меня охватила дикая жажда убийства. Я жаждал ее смерти.

Она попыталась убежать от меня, но наткнулась на кровать.

Вспышка!

Я был уверен, что успел заметить на ее лице страх и этот страх не был наигранным.

С каким удовольствием я убью ее!

Она попыталась извернуться и вскочить на кровать.

Я схватил ее за хвостик-косичку.

Она брыкнула меня. Это меня-то!

Вспышка!

Я приготовился отвесить ей полновесную затрещину.

— Я покажу тебе, как меня оскорблять! — рычал я.

Неожиданно Крошка засмеялась и шлепнулась на спину, заливаясь во все горло.

Адора смеялась.

Смеялась Кэнди.

Майк и Милдред надрывались от хохота.

Я совершенно не мог понять, над чем они смеются.

Я бросился в свою комнату и захлопнул дверь.

Кое-как добрался до кровати и закрыл глаза.

Проклятые подростки!

К (…) ее образование!

Мне было слышно, как они трещат, словно сороки, соседней комнате.

О, говорил я, обнимая подушку, когда Ломбар покончит с этой планетой и она будет ему уже не нужна, с каким удовольствием я взорву ее. Особенно если Крошка окажется в эпицентре взрыва.

Скорее бы!

ГЛАВА 2

Измотанный тяжелой работой, вспышками гнева и неумеренным потреблением марихуаны и шампанского, я провалился в забытье, не приносящее отдыха. Проснулся я от кошмара: мне никак не удавалось поджечь фитиль, который должен был взорвать Землю.

Попытка взглянуть на часы засвидетельствовала, что, во-первых, у меня ужасно болит голова, а во-вторых, уже восемь вечера.

Из другой комнаты не доносилось ни звука. Скорее всего они ушли ужинать, а потом — на шоу, как часто это делали.

Пытаясь избавиться от головной боли, я принял холодный душ. Не помогло. Зато я внезапно понял, что совершенно упустил из виду то, ради чего я переносил все эти мучения. Хеллер!

Проклиная его за то, что мне теперь приходилось терпеть от чокнутых девчонок-подростков, я быстро вытерся и включил свою аппаратуру. Экран Крэк по-прежнему оставался темным, у Кроуба не было ничего интересного. Но Хеллер бодрствовал. Изображение было нечетким, но ошибиться было невозможно: он по-прежнему находился на катере.

Я вздохнул с облегчением. Я включился вовремя, чтобы насладиться зрелищем, когда его разнесут на куски при попытке высадиться в Атлантик-Сити. Какое это доставит мне удовольствие после всех причиненных им неприятностей!

Стояла тихая ночь. На горизонте виднелась полоса света. Наверное, Атлантик-Сити.