Очнулся я в темноте от голода. В животе урчало так, что казалось, меня слышно с нескольких метров. А еще от запаха. Запаха готовящегося на костре мяса!

– Это чего такое? – уставился я на костер, на котором увидел подобие вертела с куском мяса. Валера был возле костра и следил за приготовлением пищи.

– Зайца поймал, – видя мои распахнувшиеся глаза, поспешил добавить: – Я не стрелял, так поймал. Тот сам вышел и к нам в мешок залез, голодный, наверное, вот я и словил его.

– Ну, дружище, молоток! Я так хочу жрать, что даже не описать.

– Я и сам хотел, двое суток без еды, живот к спине прилип.

– Это я чего, двое суток в отрубе? – охренел я.

– Ага. Все бредил и пить просил. Да еще Валюшку звал…

– Точно надо к ней идти, видимо, я ей нужен, – вслух подумал я. – Кстати, а нога-то почти не болит! – только сейчас вспомнил я о ране.

– Я тебе вчера повязку менял, а то ты так крутился в бреду, что сорвал старую. Извини, я не знаю, что тут написано на этих тюбиках, поэтому просто мочой обработал и завязал.

– Спасибо, братишка, – искренне ответил я. – Давно сменил? Я к тому, что пора менять или нет?

– Так вчера еще утром, наверное, пора уже…

– Блин, давай сначала поедим, пипец как хочу жрать.

Еле дождавшись, когда заяц прожарится, пока ждал, сходил отлить, мы с удовольствием налопались жареного мяса. Без соли или каких-то приправ, было, конечно, не вкусно, но зато сытно и полезно. Да и зайчик был с хрустящей корочкой, она априори вкусная.

Немного болела голова, но вот той сильной боли в ноге уже не было. Спокойно размотав бинт, увидел присохший тампон. Валера уже согрел воды, натопил из снега, и я, пропуская воду через бинт, полил на присохший тампон. Не хотелось рвать, прямо вот жалко себя стало. Поглядев на рану и место на коже вокруг нее, удовлетворенно кивнул своим мыслям. Вроде нормально, но я, конечно, ни разу не врач, вот Валя сказала бы точно, опыт у нее был приличный, успела насмотреться и на мои, да и на раны других ранбольных.

Закончив с перевязкой, еще раз поел. Заяц был большим, а мы с голоду сразу много есть не стали. Размышляя о будущем, задремал и, как оказалось позже, до утра.

– Здорова, братишка! – открыв глаза, я разглядел суетящегося рядом Веревкина.

– Привет, старшой. Как спалось?

– А знаешь, отлично! – весело посмотрел я на товарища. – Сам-то спал?

– Да, конечно. Я еще на вторые сутки округу обошел, нет тут никого, один лес и болото.

– Это хорошо, только на болото один не ходи, мало ли чего…

– Мне хватило, когда сюда пробирались, больше не хочется, – было видно, что Валера впечатлен похождениями.

– Валер, все хотел спросить, а ты чего за мной пошел, а не с партизанами?

– Да с тобой мне как-то спокойнее. А эти только и думают, как немца куснуть… Я трус, да?

– С чего ты такое говорить-то стал? С дуба рухнул, что ли?

– Ну, ты как командир Красной Армии, наверное, осуждаешь…

– Больше я чтобы не слышал таких речей, ясно? – вмиг став серьезным, ответил я.