— Ну и отлично. По-моему, сейчас это единственный выход. Машины нужны, и чем скорее, тем лучше, — ответил Игорь Владимирович. Боль в желудке затихала, он налил себе еще стакан газировки. — Только важно, чтобы модель была по возможности перспективной, а завод — фундаментальным, мобильным, способным к саморазвитию.

— Вот об этом и речь. — Аванесов замолчал и снова долгим взглядом посмотрел на него.

Игорь Владимирович насторожился, внутренне собрался, он почувствовал, что задание, о котором сказал ему замминистра, имеет отношение к договору с Итальянскими фирмами.

— Решение съезда партии, сам понимаешь. И на министерство давят каждый день, требуя оперативности. — Аванесов помолчал. — Но быстрота — хорошо, а ведь за добротность производства и самой модели спросят тоже с нас… Так что вот, Игорь, ты назначен председателем экспертной комиссии. Нужно проверить весь проект и с технологической, и с конструкторской стороны. Отказываться не имеет смысла, — быстро добавил Аванесов, заметив, что Игорь Владимирович наклонился вперед, — все равно не примут твой отказ, разве что по болезни. Специалистов даем тебе самых лучших: Левезов поедет, Зоидзе, технологи зиловские — всего сорок человек. Для Аллы тоже есть место. — Аванесов улыбнулся хитро. — Правда, три зимних месяца на Волге — тоже интересно, хотя, конечно, условия не столичные. Сам бы поехал, да уже не доверяют, квалификацию потерял на этой чиновничьей работе.

Игорь Владимирович поставил стакан на столик, вздохнул.

— Брось, Карен, не хитри. Почему именно я? Почему не тот же Левезов? На мне же институт. — Игорю Владимировичу действительно не хотелось входить в эту долгую, ответственную и, пожалуй, неинтересную работу.

— Ну, дорогой, а кто лучше тебя разбирается в малых автомобилях, кто лучше знает историю этого дела? Ты, наверное, и сейчас помнишь всю последовательность развития моделей «Фиата». — Аванесов встал, пересел поближе.

— A-а, чепуха! — рассердился Игорь Владимирович. — Чего ты виляешь? Говори, кто меня сосватал.

— Министр предложил твою кандидатуру… Персонально! А я поддержал, потому что считаю: ты — самый подходящий специалист по знаниям и по всем другим параметрам… — Аванесов выдержал паузу, видимо, заставил себя улыбнуться и добавил свое обычное: — Дорогой…

— Интересно, какие это другие параметры?

— Ну, Игорь, ведь с иностранцами предстоит иметь дело. Тут нужен человек обходительный и настойчивый.

— Знаешь, мне как раз и надоело быть обходительным. Я из-за этого полжизни проворонил. Можете не надеяться. Вот устрою на днях разгой в институте, тогда узнаешь, какой я обходительный. Серьезно, Карен, устал я от дипломатии, — с нажимом сказал Игорь Владимирович, заметив лукаво-недоверчивый взгляд Аванесова. — А еще понял, что вредно это, объективно вредно для дела. Погоди, скоро знать не будете, куда от наветов на меня деваться, секретаря специального наймете, чтобы анонимки читал.

— Не беспокойся, дорогой, этого и так хватает, — улыбнулся Аванесов. — Просто тебя не беспокоили, доверяли.

— Ну а теперь будет побольше, — тихим голосом сказал Игорь Владимирович; где-то в глубине души он все-таки надеялся, что уж на него-то не пишут жалоб и кляуз, признание Аванесова огорчило его.

— Ну, тогда и будем присылать комиссии, разбирать, объявлять тебе выговоры. А пока закругляй дела в институте; три месяца Сергеев вытянет один: начало года, все на мази.