Она опустилась на левый бок и тут же перевернулась на спину. Я задумчиво посмотрел на нее, прикидывая, стоит ли ее высечь.

    -  Позволь, позволь мне ублажить тебя! - Она приподняла бедра и потянулась ко мне.

    -  А ты хороша, рабыня…

    -  Господин! Умоляю…

    -  Ладно, - сказал я.

    Конечно, следовало бы выпороть ее за то, что она осмелилась возражать хозяину. Придется хорошенько потаскать ее по шкурам.

    -  Славно стонет, - одобрил Кису.

    -  Горячая рабыня, - улыбнулся я.

    Кису, скрестив ноги, сидел у костра в руинах огромного здания. Тенде лежала рядом, подложив ладони под голову

    Я сел и оглянулся на Дженис. Рабыня лежала на боку, с караванной петлей на шее, со связанными за спиной руками. Я снова улыбнулся. Для мужского уха нет музыки слаще, чем жалкие, но жаркие стоны насилуемой рабыни.

    -  Видишь, Тенде, - сказал Кису, - из всех рабынь только ты одна не связана.

    -  Да, господин! - Она расцвела - Благодарю тебя, господин!

    -  Поэтому, - продолжил он, - подбрось-ка дров в костер. Она рассмеялась.

    -  Как ты жесток и суров, господин! - Тенде встала, принесла дров, бросила их в огонь и снова вытянулась на земле у ног хозяина.

    -  Можно ли мне повернуться лицом к господину? - спросила Дженис.

    Она лежала спиной к нам, так, как я оставил ее. На теле ее виднелись синяки - я взял ее прямо на камнях.

    -  Можно, - позволил я.

    Дженис не без труда повернулась и робко изобразила губами поцелуй. Глаза ее были влажны от слез. Я по горианскому обычаю подул в ее сторону, возвращая поцелуй, и отвернулся.

    -  Господин! Я люблю тебя!

    -  Заткнись, рабыня, - приказал я.

    -  Хорошо, господин, - всхлипнула Дженис.

    Она стала бесподобной чувственной рабыней. Такая будет переходить из рук в руки бессчетное множество раз, пока однажды не встретит того, кого полюбит беззаветно и самозабвенно, кто, по тайным законам любовной химии, станет для нее идеальным хозяином - властным, суровым и непреклонным, способным жестоко избить за любую провинность и в то же время любящим и нежным. Этот человек больше никогда не продаст ее.

    -  Город большой, - задумчиво произнес Кису. - Может статься, что мы не отыщем здесь Шабу.

    -  Нужно искать, - отрезал я. - Я уверен, что он где-то здесь.

    Внезапно Дженис отчаянно вскрикнула. Мы вскочили.

    В зал ворвалось не меньше двух сотен вооруженных аскари. Я сразу заметил среди них Мсалити. А возглавлял воинов могучий чернокожий человек огромного роста, со щитом и копьем.

    -  Била Хурума! - воскликнул Кису.

    52. ПИСЕЦ

    Тенде с плачем бросилась в ноги Биле Хуруме.

    -  Я пойду с тобой! Только пощади их! Не убивай! Ты нашел меня, и я пойду с тобой по доброй воле! Но не причиняй им зла, великий убар! Отпусти их, умоляю!

    -  Кто эта женщина? - недоуменно поднял брови Била Хурума.

    Кису отшатнулся, потрясенный. Тенде, онемев от изумления, смотрела на убара. Наконец она обрела дар речи.

    -  Разве не меня ты искал, великий убар? Разве не за мною ты пустился в опасный путь по реке?

    -  Где Шаба? - спросил Била Хурума.