– Уже ушел? – удивилась Морс. – Не может быть.

– Почему? Я уверен, он…

– О, здравствуйте! – раздался знакомый бас. – Чем могу помочь?

Крис протянул руку.

– Доктор Тарвер, я Крис Шепард, врач из Натчеса.

Тарвер поздоровался.

– Хотите ко мне зайти?

– Если вы не против. Пит Конноли рекомендовал мне вас как эксперта по онкогенным вирусам, в том числе по ретровирусам.

Тарвер удивленно поднял брови:

– Не знаю, заслуживаю ли я подобной чести. У меня есть несколько ученых степеней, но я никогда не специализировался по вирусологии.

– Однако и Пит, и доктор Пирсон считают, что вы отлично разбираетесь в таких проблемах.

– Ну разве что как практик. – Тарвер повернулся к Алекс: – А вы?..

– Нэнси Дженнер. Старшая медсестра доктора Шепарда.

Глаза Тарвера блеснули. Он улыбнулся Крису и заметил:

– Вам повезло.

Крис покосился на Алекс, но она не смотрела в его сторону.

– Так что, зайдете? – произнес Тарвер, взглянув на часы. – Я могу уделить вам несколько минут.

Кабинет Тарвера оказался намного меньше, чем у доктора Пирсона. Три стены занимали книжные полки, на четвертой висели старые черно-белые фотографии. Алекс догадалась, что доктор старше, чем она решила вначале. На одном снимке он был запечатлен с президентом Никсоном, который вешал что-то ему на грудь. На другом Тарвер стоял перед смутно знакомым зданием с висевшим над входом транспарантом: «Бесплатные тесты на СПИД». Алекс бросилось в глаза большое фото, где Тарвера окружала толпа тощих негритят, тянувших к нему руки так, словно он Альберт Швейцер. Пока Морс разглядывала снимки, Крис беседовал с доктором.

– Серия раковых заболеваний в Натчесе? – переспросил Тарвер. – Я об этом ничего не слышал. Вы находитесь в округе Адамс, если не ошибаюсь?

– Да, – подтвердил Крис. – Речь идет о раке крови. Местные врачи считают, что у всех этих случаев может быть схожая этиология.

– Связанная с вирусами?

– Этого мы не знаем. Сначала я предположил радиацию, но мы так и не нашли единого источника. Пациенты работали в разных местах и жили в противоположных частях города.

– Что исключает экологический фактор, – заметил Тарвер.

– Именно поэтому я подумал о вирусах. Я знаю, что некоторые виды рака имеют вирусное происхождение, по крайней мере вирус выступает в них посредником.

– Ну, это характерно скорее для животных, чем для людей. Я никогда не слышал, чтобы вирусы вызывали серию раковых болезней.

Крис бросил на него удивленный взгляд.

– А как же рак шейки матки, который часто встречается в городских районах, где жители ведут беспорядочную половую жизнь?

Тарвер пожал плечами:

– Вероятно, вы правы, но таких исследований не проводилось. Вирусный онкогенез – длительный процесс. Он может тянуться несколько десятилетий. Проследить за ним труднее, чем, например, за развитием герпеса. Можно находиться в самом центре эпидемии папилломавируса и не подозревать об этом. Боюсь, именно так чаще всего и происходит. Сексуальная распущенность создает идеальные условия для распространения вируса. Разумеется, идеальные в дарвиновском смысле.

Алекс продолжала разглядывать фото. Благодаря большой родинке она легко узнавала Тарвера на общих снимках. Хотя на самом деле это не родинка, вспомнила она. Что-то связанное с деформацией артерий и вен. Когда она училась в Квонтико, им говорили, что многие серийные убийцы с детства имели физические недостатки, превращавшие их в изгоев среди сверстников.