|
Есть ли в мире хоть какая то справедливость? Почему на руатанского лорда обрушивается несчастье за несчастьем, а Толокамп, бросивший на смерть жену и дочерей, наслаждается здоровьем, удачей и мирскими утехами? Разве он заслуживает этих благ? Теперь я понимала, ч т о светилось в глазах Алессана, когда голубой Арит принес меня к подножиям руатанских скал. Любовь! Они сияли любовью! В тот день, я слышала, шесть человек покинули Руат на час – и Алессан с Моритой были среди них. Эта отлучка многим казалась странной… Может быть, тогда они и познали друг друга? Но я не ревновала к Морите; я радовалась, что у нее было хоть немного счастья. Нечасто мне приходилось видеть Ш'гала, Предводителя Форт Вейра, но симпатий он не внушал. А Морита была такой милой, такой очаровательной… Бедная Морита! Бедный, Бедный Алессан! Как успокоить его, как умерить горе? У Десдры был ответ. Подождав, пока рыдания Алессана утихли, она, с помощью Тьеро, мягко подняла его с моих колен. Я не могла пошевелиться, ноги свело судорогой. Сквозь пелену слез я видела, как целительница поднесла кружку к губам Алессана. В ту минуту мне показалось, что его взгляд будет вечно преследовать меня. Тоскливый, невидящий… Он выпил лекарство, веки опустились и милосердный сон окутал несчастного лорда Руата. Множество рук потянулось к Алессану, чтобы перенести его в постель; я решила посидеть около него, хотя Десдра сказала, что он проспит до самого утра. – Как помочь ему? – спросила я, вытирая слезы. Целительница покачала головой: – Дорогая моя леди Нерилка, если б я знала ответ, то была бы мудрейшей из всех лекарей и арфистов Перна… – Она беспомощно развела руками. – Я даже не уверена, что он захочет принять помощь… Эта новая утрата… О, как она жестока, как тяжела! Мы раздели Алессана и набросили на него шерстяное покрывало. Лицо его, внезапно постаревшее, отливало восковой бледностью, глаза запали, под ними пролегли синие тени. Десдра нащупала его пульс и облегченно кивнула. Присев на край постели, она уронила на колени руки; пальцы ее чуть заметно подрагивали. – Они с Моритой… – я не закончила фразу, тут же раскаявшись в своей дерзости. Десдра кивнула. – Да. В день, когда мы собирали эти шипы… – Я уставилась на целительницу, не понимая, о чем она говорит. По ее строгому лицу скользнула тень улыбки. – Какой это был чудесный день! Я рада, что им досталось немного счастья… пусть даже запретным путем. Правда, Руату нужно другое, но тогда он не думал о Руате… – ее рука легла на плечо Алессана. – Ты хочешь сказать, что руатанский лорд нуждается в наследниках? За всю историю Перна Госпожа Вейра ни разу не возвращалась в холд, но множество благородных леди из холдов переселялись в Вейры. Морита могла бы выносить ребенка Алессана, но он остался бы в Вейре. Рано или поздно Алессан должен был взять жену – или наложницу. Лорд мог устанавливать любые законы в своем холде, особенно если дело шло о продолжении рода. Эта заповедь была едва ли не священной для каждой девушки. Десдра подняла голову и пристально посмотрела на меня. – Ты должна открыть ему свое имя, леди Нерилка. Я пожала плечами; эта мысль казалась мне нелепой. Алессану нужна какая нибудь умная очаровательная красавица, которая сумела бы вытянуть его из череды бед и несчастий. Десдра поднялась, пробормотав, что принесет мне поесть. Я промолчала, расстроенная и обессиленная. Этим вечером кусок не лез мне в горло. Глава 10 Год 1543, двадцать четвертый день третьего месяца – двадцать третий день четвертого месяца Не знаю, как хватило у нас сил пережить следующие дни. Б'лерион остался с Оклиной. Для меня было очевидно, что Вейр станет ее судьбой. Она слышала драконов – редкая способность, которой были одарены лишь всадники и некоторые люди, тесно связанные с Вейрами. |
