- А что с ним? - насторожилась Керри.

- Не знаю... Просто он исчез куда-то. После увольнения из армии он вообще стал очень странным. Запил, говорит бог знает что, а на прошлой неделе вообще исчез...

- Как исчез?!

- Ушел и не вернулся, - всхлипывая, проговорила Минни. И знаешь, я опасаюсь самого худшего...

- Чего же именно?

- Его могли арестовать...

- Почему ты так думаешь?

Минни долго молчала, опустив глаза, потом вдруг разрыдалась. Керри поспешила на кухню и принесла ей стакан холодной воды. Успокоившись, Минни огляделась по сторонам,, будто опасаясь, что ее может кто-нибудь подслушать, и прошептала:

- Боюсь, что это Гарри донес на него. Только ты, пожалуйста, не осуждай его... Он ведь на государственной службе, и у них сейчас идет новая проверка лояльности. Ты сама знаешь, что это такое, а у нас семья и почти никаких сбережений. И потом ведь папу все равно арестовали бы и уж тогда бы нам не сдобровать...

Да, Керри знала, что такое "проверка лояльности". Согласно положению об этой. проверке, заподозренным в нелояльности мог быть всякий, кто, по мнению комиссии, сочувствует или когда-либо сочувствовал коммунизму, относится или когда-либо относился сочувственно к лицам, которые якобы сочувствовали коммунизму. Мало того - одного только общения с этими людьми или проявления чрезмерной словоохотливости в их присутствии было достаточно, чтобы оказаться зачисленным в "нелояльные" со всеми вытекающими из этого последствиями.

Было известно Керри и то, что комиссия по проверке лояльности не требует предъявления обвиняемому доказательств его вины. Считалось излишним также ведение при разборе дела какого бы то ни было протокола. Вообще не требовалось, чтобы заключение комиссии попроверке лояльности основывалось на каких-либо доказательствах. Керри, как журналистка прогрессивной газеты, слишком хорошо знала все это. И все-таки ее неприятно поразило то, что Минни не только считает возможным донос мужа на ее отца, но еще и оправдывала своего Гарри. Керри не очень-то любила дядю Джеймса (да его и не за что было любить), но Минни показалась ей вдруг отвратительной. Сухо попрощавшись с нею, она поспешила к своей машине.

12. Генерал Рэншэл недоволен "миссией" Дэвиса

По тому, что Гоуста вызвал не сам министр и не кто-либо иной из высокопоставленных лиц, а именно помощник министра Герберт Рэншэл, Гоуст догадался, что разговор будет не из приятных.

"Наверно, все из-за этого Дэвиса, - с досадой подумал Гоуст, сидя в пустом кабинете, в который пригласил его адъютант Рэйшэла. - Я так и знал, что не обойдется без неприятностей... В том, впрочем, что послали мы его с рискованной целью, не главная беда, а вот что не свяжемся с ним никак-это похуже. Конечно, наладить связь на таком расстоянии не так-то просто, все-таки это очень меня тревожит..."

Рэншэл вошел в кабинет через боковую дверь, и Гоуст не сразу его заметил. Холодно кивнув Гоусту, он сел за свой письменный стол и принялся просматривать какие-то бумаги. Выражение лица его было совершенно спокойным, но Гоуста оно не обманывало.

- Известно ли вам, генерал, - почти равнодушным тоном произнес наконец Рэншэл, - что комиссия военного министерства, состоящая из опытнейших наших специалистов и представителей науки, закончила вчера свою работу.

- Да, сэр, известно.

- Ну, а выводы ее вам тоже известны? Знаете ли вы, что одними только нашими средствами вряд ли удастся раскрошить астероид?

- Я был бы плохим начальником разведывательного управления, сэр, если бы не знал и этого, - ответил генерал Гоуст, все еще не понимая, к чему Рэншэл завел этот разговор.

- Обстановка в общем такова, что придется, может быть, обратиться за помощью к русским.

- К русским? - удивился Гоуст.

- Да, не исключено. Во всяком случае, нужно быть готовыми и к этому. Обстрел астероида придется ведь вести на высоте примерно трех тысяч километров над поверхностью Земли.