Д’Аверк пожал плечами.

– Я бы сказал, что не против немного отдохнуть в замке Брасс.

– Что-то в твоем голосе, друг, смущает меня. Какой-то сардонический тон… – Хоукмун нахмурился. – В чем дело?

Д’Аверк поглядел на него искоса, что вполне соответствовало тону.

– Наверное, Хоукмун, я не вполне уверен, что этот корабль попадет в Европу. Должно быть, я питаю большее уважение к Рунному посоху.

– Ты веришь в подобные легенды? Слушай, Амарех считался страной, где люди подобны богам. Но это оказалось далеко от действительности, верно?

– Мне кажется, ты слишком часто отрицаешь существование Рунного посоха. Наверное, твое горячее желание увидеть Иссельду сильно влияет на тебя.

– Возможно.

Д’Аверк смотрел на море.

– Время покажет, насколько силен Рунный посох.

Хоукмун поглядел на него с недоумением, а потом пожал плечами и прошелся по палубе.

Д’Аверк улыбнулся и покачал головой, глядя на друга.

Затем он сосредоточил внимание на парусах, гадая про себя, увидит ли когда-нибудь снова замок Брасс.

Конец третьей книги

Четвертая книга Хоукмуна

Рунный посох

Нику Тернеру посвящается

Часть первая

Полководцы и солдаты неистовой храбрости и силы, не щадящие собственной жизни; извращенные души и затуманенные разумы, питающие ненависть ко всему, что не подвержено разложению; обладатели власти без морали, силы без справедливости, бароны Гранбретани пронесли знамя своего короля-императора Хуона по всему континенту Европы, превратив эти земли в свою собственность. Их знамена появились на Западе и Востоке, на всех континентах, которые они желали присвоить. И казалось, не существует силы, ни человеческой, ни сверхъестественной, которой хватило бы, чтобы остановить безумный, смертоносный прилив.

И в самом деле, никто даже не сопротивлялся им. Они с холодным презрением и насмешливой гордостью требовали себе в подчинение целые нации, и целые нации покорялись им.

В порабощенных землях почти не оставалось надежды на спасение. Из тех, кто все-таки надеялся, лишь немногие осмеливались выражать свои надежды вслух, а из тех, кто выражал надежды вслух, едва ли нашелся бы хоть один храбрец, готовый произнести слова, ставшие символом надежды.

И слова эти – «замок Брасс».

Произносившие это название понимали скрытый в нем смысл, ибо замок Брасс был единственной твердыней, устоявшей перед лордами Гранбретани, и в замке Брасс обитали герои – люди, сражавшиеся с Темной Империей, чьи имена так презирал и ненавидел угрюмый барон Мелиадус, Великий коннетабль ордена Волка, командующий армией завоевателей. Ведь известно, что барон Мелиадус замыслил лично отомстить этим героям, в особенности легендарному Дориану Кёльнскому, женившемуся на женщине, которую вожделел барон Мелиадус, на Иссельде, дочери графа Брасса из замка Брасс.

Вот только замок Брасс не победил армии Гранбретани, он всего лишь спасся от них бегством, перенесшись благодаря помощи загадочной старинной машины с кристаллом в иное измерение Земли, где и укрылись все эти герои: Хоукмун, граф Брасс, Гюйам Д’Аверк, Оладан из Булгарских гор и горстка их воинов. А люди, оставшиеся в мире, подозревали, что герои Камарга покинули их навсегда. Их не винили за это, но надежда становилась всё слабее с каждым днем, ведь герои не возвращались.

В том другом Камарге, унесенном со своего места в иное время и пространство, Хоукмун и остальные столкнулись с новой трудностью: кажется, ученые чародеи Темной Империи были близки к тому, чтобы заполучить средство, способное помочь им либо прорваться через пространство в Камарг, либо вернуть Камарг на прежнее место.