– Значит, так хорошо они отполированы?

– Это закрытые шлемы. Они полностью скрывают голову. Я… я не могу на них даже взглянуть, так ярко они сверкают.

– Странно. Но все равно шлемы, несомненно, быстро разобьет наше оружие. Ты передал командирам, что Хоукмуна требуется взять живьем, а всех остальных можно просто перебить?

– Передал, мой господин.

– Хорошо.

– И еще я передал другие ваши слова: если Хоукмун вдруг начнет хвататься за голову и поведет себя странно, надо немедленно доложить вам.

– Великолепно. – Мелиадус хмыкнул. – Великолепно. Я отомщу наконец, так или иначе.

– Они почти добрались до конца моста, мой господин. Они увидели нас, однако не остановились.

– В таком случае подавай сигнал к атаке, – сказал Мелиадус. – Труби в свой горн, герольд.

– Слушаюсь, мой господин.

– Они пошли в наступление, герольд?

– Пошли, мой господин.

– А что теперь? Армии уже сошлись?

– Они вступили в бой, мой господин.

– И что происходит?

– Я… я не могу сказать наверняка, мой господин, не понимаю, что происходит с этими сверкающими шлемами… теперь всё заливает какой-то странный красный свет, похоже, в армии Хоукмуна больше народу, чем показалось сначала. Пехота, кавалерия. Клянусь зубом Хуона! Прошу прощения, мой господин, клянусь грудью Фланы! Никогда в жизни не видел я таких странных воинов!

– Как они выглядят?

– Варвары, примитивные дикари, но какие свирепые! Они врезаются в наши ряды, словно нож в масло!

– Что?! Не может этого быть! У нас пять тысяч войска, а у них пять сотен. Все разведчики называли одно и то же число.

– Их больше пяти сотен, мой господин. Гораздо больше.

– Неужели все наши лазутчики солгали? Или мы все разом сошли с ума? Эти варвары, должно быть, приехали с Хоукмуном из Амареха. Что теперь? Что там происходит? Наши солдаты уже наступают?

– Нет, мой господин.

– Что же тогда они делают?

– Они бегут, мой господин.

– Отступают? Невозможно!

– Кажется, они очень быстро отступают, мой господин. Те, кто уцелел.

– О чем ты говоришь? Сколько же осталось от пяти тысяч?

– Я бы сказал, что около пяти сотен пехоты, мой господин, а от конницы не больше сотни.

– Передай пилоту моего орнитоптера, чтобы заводил свою машину, герольд.

– Слушаюсь, мой господин.

– Пилот готов лететь, герольд?

– Да, мой господин.

– А что с Хоукмуном и его шайкой? Что там делают люди в серебряных шлемах?

– Они преследуют тех, кто еще остался от нашего войска, мой господин.

– Меня каким-то образом обманули, герольд.

– Как вам угодно, мой господин. Очень много погибших. А теперь эти варвары уничтожают пехотинцев. Только кавалеристам удается спастись.

– Не могу поверить. Будь проклята моя слепота! У меня такое чувство, будто я сплю!

– Я отведу вас к орнитоптеру, мой господин.

– Спасибо, герольд. Пилот, возвращаемся в Лондру. Побыстрее. Я должен обдумать новую тактику!

Когда орнитоптер, хлопая крыльями, поднялся в блеклое голубое небо, Мелиадус почувствовал, как серебристый свет полоснул по глазам, он заморгал, поглядел вниз. И зрение вернулось к нему. Он увидел шесть сверкающих шлемов, о которых рассказывал ему герольд, он увидел истребленные легионы, которые, как он считал, сотрут войско Хоукмуна с лица земли, он увидел, как отдельные уцелевшие кавалеристы спасаются бегством.