-  Наверху действительно обеспокоены, - подтвердил Сокольский, - но все-таки не настолько, чтобы раздувать скандал и запрещать свободу творческого самовыражения. И вообще, борьба с подобными негативными проявлениями - это дело спецслужб, и привлекать к этой проблеме внимание широкой обшественности мы не собираемся. Задача ясна, господа?

    -  В общих чертах, - подтвердил Боря Мащенко. - А как обстоит дело со средствами?

    -  Средства нам выделили из резервного фонда, - сухо ответил генерал. - На борьбу с нечистой силой хватит.

    Мне ответ Станислава Андреевича понравился, и я тут же предъявил работникам органов счет к оплате. А именно расписку Смирновой Веры Григорьевны с обозначенной на ней суммой сделки - двадцать тысяч долларов.

    -  Я вас умоляю, Чарнота, - возмутился Крафт. - Речь идет о спасении человечества, а вы занимаетесь крохоборством. Не хватало еще, чтобы наше федеральное правительство оплачивало скромный труд средневековых французских феодалов.

    -  А он натуральный феодал? - строго и грозно глянул на меня Михаил.

    -  Я бы сказал, натурализовавшийся, - поправил компетентного товарища Вацлав Карлович. - Но феодал - это точно. У него во владении два замка.

    -  Господи, - вздохнул атеист Василий, - с кем приходится иметь дело…

    Благодаря недружественному выпаду Вацлава Карловича возмещение за понесенные на службе Отечеству убытки я так и не получил. Компетентные товарищи воспользовались неожиданной поддержкой российского буржуя и отклонили мое законное требование как сомнительное и требуюшее дополнительной проверки. Мне такая дискриминация по социальному и национальному признаку показалась оскорбительной, и я пригрозил прекратить сотрудничество с компетентными органами. В конце концов, дело не в деньгах, плевать я хотел на эти двадцать тысяч долларов. Тут дело в принципе. Почему-то буржуям можно возмещать убытки, а феодалам нельзя?! Василий, представлявший в нашем споре интересы государства, решительно заявил, что никому он платить не собирается - ни феодалам, ни тем более буржуям. И вообще, скромнее надо вести себя, товарищи. А платить за фамилию какого-то мелкого афериста двадцать тысяч долларов - это натуральное мотовство, которое не выдержит бюджет страны.

    -  Этот аферист связан с потусторонними силами!

    -  А вы докажите нам это, товарищ феодал, - сказал Василий. - Тогда мы рассмотрим ваше заявление.

    -  Вот именно, - поддержал офицера спецслужб Крафт, - нельзя швырять государственные средства направо и налево, тем более в период тяжких экономических и социальных потрясений.

    Короче говоря, меня убедили. Свои требования к органам я временно снял, пообещав в короткие сроки доказать свою правоту. Мое громкое заявление компетентные товариши в лице Миши и Васи восприняли скептически, и лишь Станислав Андреевич Сокольский мрачно кивнул головой. Я попросил генерала выяснить по своим каналам причину смерти Макара Ефремовича Сусанина.

    -  Вы подозреваете, что его устранил Дракунов?

    -  Во всяком случае, я этого не исключаю.

    -  Но ведь Дракунов не был заинтересован в смерти Сусанина, - возразил мне Василий, - скорее уж наоборот. Старик своим упрямством и нежеланием покидать насиженное место лил воду на его мельницу.

    При этих словах капитан ФСБ бросил весьма красноречивый взгляд на Вацлава Карловича. Крафт побагровел, но сдержал эмоции, отлично понимая, что ссора с сотрудниками могущественной конторы в сложившихся обстоятельствах ему ни к чему.