|
Нет, никого... Но чувство не уходило и все более властно охватывало Бонда, вытесняя остатки сна и усталости... – Ну что ж, говорите, – ответил небрежно Бонд. Почему все же от слов Нэша по спине Бонда пробежали мурашки? Бонд вдруг подумал: может, Нэш сошел с ума и купе наполняет не ощущение опасности, а безумие? Неужели его предчувствие относительно этого человека оправдалось? Тогда надо как можно быстрее избавиться от него, к примеру заставить Нэша сойти на следующей станции. Где они сейчас? Когда будет граница? Бонд поднял левую руку, решив взглянуть на часы. Фиолетовый свет ночника был слишком слаб, чтобы разглядеть цифры. Бонд наклонил циферблат в сторону окна, откуда шел яркий поток лунного света. И тотчас со стороны окна, оттуда, где сидел Нэш, донесся резкий щелчок. Бонд почувствовал сильный удар по кисти. Осколки стекла, закрывавшего циферблат, разлетелись в разные стороны слегка поранив ему лицо. Руку отбросило от удара. «Неужели пробита кость?» – подумал Бонд и пошевелил пальцами. Нет, рука просто онемела. Открытая книга по прежнему лежала у Нэша на коленях, из отверстия в переплете поднималась тонкая струйка дыма, и в купе пахло порохом. Значит, это все таки ловушка. Капитан Нэш послан Москвой, а не М. И нет никакого агента МГБ в купе номер 9, человека с американским паспортом. И Бонд сам вручил Нэшу свой пистолет. Он даже сунул клинья под обе двери, чтобы Нэш чувствовал себя в безопасности. Бонда передернуло от презрения к себе. Нэш снова заговорил. Его голос больше не был тихим и неуверенным, напротив, он звучал громко и насмешливо. – Мне сразу хотелось избавить вас от иллюзий, старина. Это маленькая демонстрация. Я научился здорово обращаться с этой хитрой штукой. В ней десять патронов калибра 6,35 мм с разрывными пулями и электрическим спусковым механизмом. Полагаю, вы согласитесь, что русские просто волшебники, когда нужно придумать что то вроде этого. Жаль, что ваша книга годится только для чтения, старина. – Ради бога, перестаньте называть меня «старина»! «Глупо», – подумал Бонд: над ним нависла смертельная опасность, нужно искать выход из отчаянного положения, а ему пришло в голову требовать, чтобы Нэш перестал произносить это дурацкое слово. Впрочем, типичная первоначальная реакция на неожиданную катастрофу: люди всегда выносят из горящего дома самые ненужные вещи. – Извините, старина. Вошло в привычку. Меня научили этому, чтобы я мог сыграть роль джентльмена, как научили носить и эту одежду. Они сказали, что я справлюсь с этой ролью. И ведь действительно справился, верно, старина? Но ближе к делу. Наверно, вам хочется узнать подробности. Я с радостью посвящу вас в них. До вашей смерти еще полчаса, и я не откажу себе в удовольствии объяснить знаменитому мистеру Бонду из секретной службы, что он всего лишь неуклюжий дурак и не более. Видите ли, старина, вы совсем не такой уж ловкий и умный, как думаете о себе. Вы всего лишь чучело, набитое опилками, и мне поручили выпотрошить вас. – Голос звучал холодно, предложения заканчивались на одной и той же бесстрастной ноте. Казалось, будто Нэшу надоело говорить. – Да, – сказал Бонд, – мне хотелось бы услышать подробности. Могу уделить вам полчаса. В голове у него лихорадочно метались мысли – как нарушить спокойствие этого человека? Как заставить его нервничать? – Не пытайтесь обмануть себя, старина, – в голосе Нэша, словно прочитавшего мысли Бонда, не было совершенно никакого интереса к противнику. В этой предельно ясной ситуации Нэш был хозяином положения, а Бонд – всего лишь его безоружной жертвой. |
